В небольшой комнате дома ребенка № 13 в Санкт-Петербурге собралась большая делегация: детский уполномоченный Павел Астахов и его свита, чиновники городской администрации, руководство учреждения, журналисты с камерами и без. Посередине комнаты на высоком детском стульчике сидит маленький черноволосый мальчик с перебинтованными руками. Мальчика зовут Николоз, ему два с половиной года, и он один из самых известных в России детей-сирот. «Диагноз — буллезный эпидермолиз», — объявляет главврач дома ребенка Наталья Никифорова. «У Николеньки все пальчики в порядке, только на ножках от рождения сросшиеся два пальчика». Однако вряд ли среди присутствующих есть те, кто не знает его истории. Мальчик с редким и тяжелым генетическим заболеванием, называемым в народе «синдром бабочки», был почти усыновлен американской семьей, но из-за «закона Димы Яковлева» остался в России. На одни только бинты и специальные мази для обработки постоянно появляющихся на коже ран сегодня нужно 150 тыс. рублей в месяц, не говоря про специализированный уход, а потому шансы найти приемную семью в России мизерны. Американка Дона Крокер специально прожила две недели в семье соседей, которые усыновили ребенка из России с таким же диагнозом, чтобы научиться о нем правильно заботиться. Теперь она звонит в Петербург и плачет, но никто не может ничего изменить.

 

 

«Помощь оказывается?» — интересуется Астахов. «Да, фонд БЭЛА помогает», — отвечает главврач. «Тетя…» — произносит мальчик. «Тетя, да. И дядя», — отвечает Астахов. «Дядя», — повторяет Николоз. «Он молодец, он сам кушает, он произносит предложения из двух слов, рисует, — нахваливает малыша воспитатель. — Глазки такие умные у него… но печальные. Вот, тебя все снимают, улыбнись!» Но мальчик не находит, кому улыбаться. «Дядя», — задумчиво говорит Николоз и смотрит на дверь, в которую вышли уполномоченный и его свита — Астахов любит называть ее «детский спецназ». Они идут дальше — слишком быстро, чтобы запомнить лица встречающихся на их пути детей и чтобы дети, оказавшиеся в коридоре, смогли понять, кто и зачем к ним приходил. На весь визит по программе у уполномоченного не более получаса, из которых десять минут на «пресс-подход». На нем, как ожидают журналисты, Астахов скажет или хотя бы намекнет на судьбу Натальи Никифоровой, возглавляющей дом ребенка № 13 25 лет. Две недели тут работали его проверяющие, разбираясь во всех документах, поднимая старые дела об усыновлении. Сотрудники учреждения и наблюдатели уверены — это месть за жесткую критику «антимагнитского» закона, которую не раз позволяла себе главврач.