6
| Удальцов - это не круто. Удальцов - это жизненно важно для всех | ||||
 |
26.12 19:19 |  |
3180 | |
| kashin | ||||
| На Болотной площади 10 декабря было круто. На проспекте Сахарова 24 декабря было тоже круто. Сергей Удальцов — это всегда было не круто. I. 2003 год, осень. В Москве проходит очередной «Антикап», и я даже не знаю, как объяснить вот этому сообществу, в которое я сейчас пишу, что такое «Антикап». Полное название — «Антикапитализм-2003». По Бульварному кольцу идет демонстрация радикальных леваков. Даже не помню, санкционированная или нет, — может быть, даже и несанкционированная, но по тем временам это значило совсем не то, что теперь. Те времена вообще сильно отличались от наших. Радикальные леваки маршировали по бульварам, их никто не разгонял, но выглядело это все равно ужасно экстремистски и радикально. Еще не запрещенные нацболы, пугая прохожую интеллигенцию, скандировали «Наши "Миги" сядут в Риге!» и — о да! — «Сталин, Берия, Гулаг!», кто-то еще (а может, те же нацболы) скандировал «Путин — г...», и их никто за это не арестовывал, а я спокойно цитировал этот лозунг в газете, совершенно не опасаясь, что ее собственник (тогда им, кстати, был Борис Березовский, что тоже трудно понять, глядя из 2011-го) как-то меня за это накажет. Заканчивалось шествие митингом у памятника Кириллу и Мефодию. Колонна нацболов, подходя к памятнику, стала скандировать: «Лимонов, Лимонов!» Следом шла колонна другой левой организации, явно конкурирующей. Когда они начали скандировать фамилию своего лидера, выглядело это пародией. Они кричали: «Удальцов, Удальцов!» Это было восемь лет назад. Я впервые услышал эту фамилию и сразу понял: Удальцов — это не круто. II. Случая убедиться в обратном в последующие годы у меня не было, кажется, вообще. Удальцов так и оставался уменьшенной копией Лимонова и одновременно пародией на него — Лимонов без лимоновского чувства стиля выглядит достаточно жалко. В 2004-м нацболы ворвались в здание Минздрава, и все мировые газеты облетела фотография выбрасываемого из кабинета министра портрета Путина. Спустя месяц Удальцов взялся повторить тот же трюк с Министерством образования (я тогда писал, что нацболы и Удальцов — это как кока-кола и пепси русского протеста) и даже сумел прорваться в здание Министерства на Тверской. Мы, приглашенные им репортеры, ждали на тротуаре — сейчас откроется окно и из него вылетит портрет Путина. Не дождались — Удальцов заблудился в коридорах министерства, потом его поймал охранник и сдал в милицию. Составили протокол и отпустили (нацболов из Минздрава потом долго судили и присудили им несколько лет колонии). На следующую удальцовскую акцию я тупо не пошел — зачем, если это не круто? III. Прошло пять лет, я уже перестал писать о митингах, и имя Удальцова в моей жизни звучало уже таким монотонным фоном, когда очередной коллега, сходивший на очередной митинг Удальцова, объяснял редактору, что писать об этом митинге не надо, потому что это не круто. Удальцова опять забрали в милицию, Удальцов опять что-то пикетирует, Удальцову дали 15 суток, Удальцов объявил голодовку — это звучало как несмешной анекдот. Когда я впервые услышал имя Удальцова, ему было 26. Теперь ему почти 35. И все одно и то же — митинг, арест, голодовка, бу-бу-бу-бу-бу. Удальцов — это не круто. IV. В декабре это удальцовское бу-бу-бу стало непрерывным, но в этом декабре непрерывным стало вообще все, потому можно было не обратить внимания, что новости об очередных 15 сутках для Удальцова стали звучать буквально каждые 15 суток. То есть человек выходит из дома, его хватают, тащат в суд, арестовывают, потом срок ареста истекает, и его снова тащат в суд и снова дают 15 суток. В какой-то момент в новостях об Удальцове появилось слово «реанимация» — он так и продолжает голодать, у него язва желудка, из спецприемника его везут в больницу, из больницы в спецприемник, из спецприемника в суд и так далее. К прошлой субботе уже было можно догадаться, что происходит что-то не то, и далекая от левой риторики толпа на проспекте Сахарова почтительно выслушала его видеообращение о классовой борьбе и о правах трудящихся, но я не думаю, что на проспекте было много людей, которые что-то всерьез поняли; жена Удальцова Настя сказала, что завтра, в воскресенье, его должны выпустить — ну вот и славно. Выпустили же Навального с Яшиным, и теперь они митингуют на проспекте Сахарова. Завтра выпустят Удальцова, он придет на телеканал «Дождь», и аудитория этого канала увидит, что Удальцов — это не круто. V. Наступило завтра, и Удальцова вопреки всему снова потащили в суд, и 27-летняя судья Боровкова, прогнав журналистов из зала суда, присудила второй месяц находящемуся в тюрьме Удальцову еще десять суток ареста за двухмесячной давности бессмысленный пикет. Заявку на митинг «За честные выборы», который в итоге прошел на Болотной, подавал Удальцов. Судья Боровкова предоставила ему выбор: Новый год за решеткой или Новый год в реанимации. Опции «Новый год дома с женой и детьми» у судьи Боровковой нет. Бывает так: встречаешься с девушкой, встречаешься, встречаешься, скапливаются какие-то вещи — «то самое» кафе, общий любимый фильм, какая-то одинаковая, у тебя и у нее, фигня из детства, и так далее. Если с этой девушкой все быстро закончится, все эти вещи отвалятся сами собой. Если все будет серьезно, из этих вещей сложится ваша общая мифология, которую вы потом расскажете внукам. Если бы не было этого месяца издевательств над Удальцовым, он так бы и остался мальчиком из хорошей семьи (я бы сказал — из очень хорошей; улица Удальцова — это не совпадение, это его прадед), неумело подражающим Лимонову. Но этот месяц превратил его в героя, в святого, в кого угодно, но это вторично. Что важнее, Удальцов превратился в то, на что вдруг замкнулась вся русская история по состоянию на декабрь 2011 года. Теперь уже неважно, крут он или нет, он стал кащеевой иглой и для Путина, и для каждого, кто выходил митинговать в этом декабре. Сергей Удальцов инициировал митинги «За честные выборы» — на которых, подозреваю, были все московские пользователи из того сообщества, в котором я сейчас пишу этот пост. На этих митингах первой резолюцией было выпустить политзаключенных, то есть и Удальцова тоже, потому что он, конечно, политзаключенный. Спустя сутки после митинга на проспекте Сахарова власть отреагировала на это требование новым, показательно наглым арестом Удальцова. Теперь вопрос к вам, скандировавшим «Один за всех и все за одного»: что ответите власти? |
||||
| Обсудить в блоге автора | ||||
Смотри также:
Сюжет по теме
 |
Дело Удальцова
|
