6
| Смерть Руслана Низамутдинова | |
 |
29.06 12:44 |
 2574 |
| Нас абсолютно ни о чем никто не информирует. Я вам говорю это официально. Когда я позвонил следователю Уланову, который занимается проверкой по факту смерти сына в Балашихинском гарнизоне, спросил его, возбуждено ли уголовное дело (ну, это было за несколько дней еще до поездки к нему)? Он сказал: «Нет, дело не возбуждено. Но если вы хотите, вы можете написать заявление о том, что вы желаете, чтобы возбудили уголовное дело». Ну, бред совершенно полный. Я как бывший следователь знаю, что следователи по данному факту обязаны проводить проверку в полном объеме и исследовать все обстоятельства смерти, в том числе, давая оценку лицам, которые по долгу службы обязаны были оказать сыну надлежащую и своевременную помощь. Для чего у нас следователи и прокуроры? Для того, чтобы они сами разбирались с этим вопросом. А они предложили мне написать такое заявление, словно речь идет о частном обвинении, по которому обязательно наличие такого заявления. Но, тем не менее, я написал заявление, 20.06.2011 г. приехал с этим заявлением, передал его под роспись Уланову. Я ему передал тетрадь сына, про которую я говорил ранее, где зачеркнута последняя дата – только 25-е мая. Он все это взял, выслушал меня, не перебивая, и все, больше он мне ничего не сказал. То есть до свидания. На мой вопрос, когда будет закончена проверка, какие они проводят проверочные мероприятия, единственное он ответил, что они ждут заключения о причине смерти. До этого, мы сами звонили патологоанатомам в Бурденко, а там сказали, что, в принципе, у них заключение готово, просто остались небольшие какие-то исследования, ну, там, гистология, все такое. В принципе, у них уже диагноз готов. То есть, как я понял, что Балашихинский следственный отдел просто готовит отказной материал по смерти сына, вот и все. Никто там не собирался возбуждать уголовное дело. Хотя, до этого мы разговаривали с патологоанатомом, он сказал «Мне прислал следователь вопросы по факту смерти Руслана, и, в частности, поставил вопрос, правильно ли проводилось лечение. Но я на этот вопрос отвечать не буду, потому что ответ на этот вопрос требует комплексной экспертизы. Ну, как вы знаете, - говорит, - это должно быть в рамках возбужденного уголовного дела, т.к. нам должны будут направить и материалы дела». Точнее, заявление в следственный отдел написали я и моя жена, в заявлении мы изложили свои доводы, мы указали конкретно, что мы просим следствие сделать. До настоящего времени мы ответ на свое заявление не получили. В эфире Эха военные заявили, что родители обладают полной информацией, которой обладают и военные, однако с нами военные по обстоятельствам гибели сына вообще не разговаривают. Единственный случай, когда мы с ними разговаривали, это было 31 мая, когда мы приехали, нас привезли туда. И то я, как бы, рассчитывал, что я увижу сына. И, вот, мы пообщались. Я с женой говорили там с двумя фельдшерами, в присутствии фельдшеров пообщался с двумя солдатиками, которые лежали вместе с Русланом, а затем построили перед нами однополчан Руслана и в присутствии должностных лиц сказали: «Ну, вот, расскажите родителям Руслана, какой был Руслан». В то время я не знал, от чего он умер. Если бы я знал хотя бы в то время диагноз, я бы, конечно, задавал более конкретные вопросы этим людям. После этого никаких общений с этими военными у меня не было. То есть никто мне никакую информацию о ходе проверки по факту гибели Руслана не давал. И, вот, сегодня корреспондент правильно задает вопрос: «А почему от общества скрывают факт смерти Руслана?» То есть, в принципе, для меня абсолютно непонятно, почему наши, допустим, телевизионные каналы, центральные СМИ, почему они замалчивают смерть Руслана? Почему? Даже, вот, РЕН ТВ – они сняли в Зеленограде сюжет о Руслане, но они же, ведь, не пустили его в эфир. Хотя, был Леонид Преображенский, он снимал 8 июня, и он сказал: «Сегодня мы этот сюжет пустим в эфир вечером». Потом он уже сказал, что покажут на следующий день. А на следующий день извинился и заявил: «Вы знаете, мы будем ждать, пока будет заключение судебно-медицинских экспертов». Вы же понимаете, что СМИ просили сообщить лишь о факте смерти, а для этого им не нужно заключение экспертов. Почему нет хотя бы просто официальной информации? Вот сегодня комендант говорит: «Меня вызывали в администрацию президента по этому поводу, по нашим письмам разговаривали». Но с нами никто из администрации президента, никто из этих должностных лиц не разговаривал. Ни от Медведева, ни от Путина мы не получили даже ответа по электронной почте. Почему мы обратились именно к общественности и стали обращаться к журналистам, к простым и известным людям? Да потому, что нас просто поразило такое бездушие власти и существование такой чудовищной цензуры на центральных СМИ. Идет элементарное замалчивание просто факта смерти солдата. И сегодня, в принципе, ни комендант, ни командир воинской части, они не смогли нам объяснить, почему вдруг государство отказывается официально сообщать о смерти солдата. Это, ведь, не рядовой, это же президентский полк, правильно? Показательный. У них что? Либо каждый день там умирают эти солдаты, либо это чрезвычайное ЧП. Но тогда вы сообщите об этом – зачем скрывать-то? А когда скрывают, вы сами прекрасно понимаете, значит, что-то за этим стоит, Потому что честные люди и должностные лица не скрывают информацию. Патологоанатом нам сказал, что Руслан умер от циррозного менингита группы C. Комендант говорит: «Введен карантин сразу же после того, как произошел этот случай». Но он ни слова не сказал о тех солдатах и офицере, которые попали с похожими диагнозами у них в лазарет. Это не единичный случай и по части, видимо, ходит инфекция. Ведь Руслан не был носителем этой инфекции. Нам где-то в ночь с 17-го на 18-е июня, ночью позвонила женщина из Архангельской области, Оля ее звать. У нас телефон есть, ее данные есть, она позвонила, говорит: «У меня сын третий день лежит в лазарете, и у него появилась сыпь. И он испугался, он ей позвонил. «Мама, - говорит, - что мне делать? У меня такие же симптомы как у Руслана». Её сын лежал в том же лазарете, что и Руслан. В той же самой учебной части. Он попал в лазарет позднее. И моя жена, она не равнодушный человек, она сразу позвонила в дежурную часть, там попался как раз знакомый офицер. Он узнал, говорит: «Это я, Ирина Андреевна. Вы не беспокойтесь, сейчас мы все сделаем». А Ирина говорит: «Ну, дайте парню сотовый телефон – пускай с мамой поговорит». Он отвечает: «Ну, мы дадим этот телефон ему утром, в 9 часов утра». А Ирина ему: «Ну, мой же сын умер в половину пятого ночи». И жена тем более сказала: «Почему вы не везете его в госпиталь?» А те начали заявлять, что у него там что-то с ветрянкой. Но! После этого нам Оля позвонила и сказала: «Спасибо вам. Ему тут же немедленно дали сотовый телефон, он со мной созвонился и его отвезли в госпиталь». Понимаете? Тут какая-то система. Руслан, видимо, оказался крайний. Вот такое отношение к солдатам – это система. Дополнительно могу пояснить по поводу заявлений и ответов коменданта Московского Кремля Хлебникова и командира Президентского полка Службы коменданта Московского Кремля Галкина. Во-первых, моя жена Ирина, когда увидела видео этой передачи, как комендант и командир, улыбаясь, входили в студию и рассаживались по местам, она была просто в шоке. Эти «люди» пришли на какое-то шоу, они вели себя неприлично. Далее – конкретно по ответам Хлебникова (не буду комментировать многие неточности): 1. «У нас нет прямых обязанностей информировать СМИ о случившемся, хотя, насколько мне известно, Отдел по связям с общественностью Федеральной службы охраны отвечал на вопросы по поводу этого, и первой появилась статья в «Московском комсомольце». Хотелось бы спросить, каким законом руководствуется власть официально сообщая о смертях генералов. Что касается статьи в МК, то это была наша просьба, а не инициатива ФСО. 2. «Мы предложили, понимая, что ситуация стала политизироваться, целому ряду СМИ ознакомиться с фактической стороной дела, поговорить с солдатами, офицерами. Не все согласились, и надо отдать должное «Эхо Москвы». Некоторые говорили – мы знаем положение дел в полку, в одном случае мне сказали, что знакомый там служит, у вас там все не так плохо, как пытаются представить, но мы напишем так, как нам рекомендует тот, кто финансирует нашу газету» Каким СМИ предлагалась информация Хлебников умалчивает. А намек на некую «необъективную газету» как раз и характеризует Хлебникова как представителя власти, оправдывающего власть и пытающегося очернить тех, кто сообщает людям правду. Если Хлебникову не нравятся публикуемые сообщения, пусть власть даст в центральных СМИ свое официальное сообщение. 3. «Был введен карантин в тот день, 31 мая». Но Хлебников умолчал, болел ли кто-нибудь еще также. 4. «11 июня акция со стороны родителей Руслана была в Александровском саду – я не мог с ними физически встретиться в этот момент, для меня это было неожиданно. Если бы я находился здесь, я бы встретился с ними и объяснил бы, что сейчас делаю». Это полное лицемерие Хлебникова. До 11 июня и после 11 июня он даже не пытался встретиться с нами и что-то объяснить. А из Александровского сада нас увезли не в Кремль, а в ОВД «Китай город» 5. «Я убежден, что к офицерам Президентского полка, которые работали на учебном пункте, нет претензий – в равнодушии и халатности, - это мне видно из документов, которые мне доступны». Хлебников уже оправдал всех своих подчиненных, поэтому виновных у него не будет. Отсутствие гласности делает свое дело. 6. «Еще один момент - о якобы безразличии со стороны наших руководителей. Все не так». Хлебников сначала оправдал своих подчиненных, а потом стал оправдывать вышестоящую власть. Ради последнего, я думаю, он и пришел. Один вопрос я бы тоже хотел задать Хлебникову. В интернете имеется сообщение «Комендант Московского Кремля обратился к родителям военнослужащих», где ссылаясь на выступление Хлебникова 11.06.11 г. записано «Максимум информации полк дает общественности через свой сайт ppolk.ru». Это тот сайт президентского полка, откуда убрали некролог, все сообщения и наши записи о смерти сына, а сейчас ни одна наша запись не принимается. Я хочу спросить Хлебникова, что же это за такой сайт, который убирает любую информацию о моем сыне, кто стоит за этим сайтом. Далее по ответам Галкина: 1. «Родители Руслана жили в Зеленограде, официальные телеграммы в их адрес тоже были направлены» Галкин лжет, никаких официальных телеграмм нам не направляли. 2. «Почему врачи не отправили(Руслана в госпиталь) при температуре 39,2 - я не могу это комментировать, потому что не имею медицинского образования». Хлебников и Галкин лицемеры, они заявляют о проводимых проверках действий должностных лиц, но откровенно не желают сообщить общественности причину, по которой мой сын не был отправлен в госпиталь. Неужели они думают, что мы дураки и поверим в то, что они лично не интересовались этим вопросом, тем более, что Хлебникова вызывали в администрацию президента для дачи объяснений. Но если это правда, то им точно наплевать на здоровье солдат и они не имеют права быть их командирами. 3. «Организационно-штатная структура полка такова, что у нас в штате полка, своего медицинского учреждения или подразделения нет. У нас в Федеральной службе охраны есть Управление медицинского обеспечения, которое занимается медицинским обеспечением военнослужащих, которые проходят службу по призыву». У меня вопрос к командирам, а занимается ли служебной проверкой гибели сына Управление медицинского обеспечения ФСО, почему они об этом умалчивают. Я реалист и думаю, что причиной замалчивания смерти моего сына является нежелание Медведева и Путина в год выборов портить свой имидж и имидж партии «Единая Россия». Но вопрос, нужна ли такая бесчеловечная власть народу. Отец Руслана, на которого плюнули Медведев и Путин. |
|
| Обсудить в блоге автора | |
