Одной из самых популярных иллюзий в российской политике является вера в социальные сети как некий могущественный ресурс, способный вывести толпы на улицы. Я не буду перечислять все варианты данной идеи, возникавшие за последние два года, их слишком много. Последнюю волну спровоцировали революции в арабских странах, в ходе которых восставшие весьма эффективно пользовались фейсбуком и твиттером. Однако все попытки сознательно воспользоваться вышеупомянутыми ресурсами и их российскими аналогами для разогрева общества успехов не принесли.
Одно из возможных объяснений рассматриваемому феномену можно найти, если внимательно посмотреть на саму природу социальных сетей. То есть, воспользоваться теоретическими работами в области медиа-аналитики - научной дисциплины, изучающей сами средства коммуникации. А это значит, что нам для начала стоит обратиться к трудам ключевого исследователя медиа, профессора Маршалла Маклюэна, чьи книги, изданные в начале шестидесятых, фактически положили начало медиа-аналитике в целом. Естественно, его книги были написаны в эпоху, когда компьютеры были большие, но он даёт достаточный теоретический багаж и набор гипотез о природе воздействия на социум средств коммуникации в целом и электронных средств коммуникации в частности. (Внимание, я сейчас предельно упрощаю, поэтому советую читателям найти упомянутые ниже книги, благо основные работы Маклюэна вполне доступны в сети, и составить собственные выводы из прочитанного).
Но если сделать очень грубую и приблизительную выжимку из его ключевых работ «Галактика Гутенберга» и «Понимая Медиа», то можно так сформулировать их основные положения:
Любое новое средство коммуникации само по себе является сообщением, меняющим мышление пользователя этим средством коммуникации. При этом воздействие оказывается бессознательным. В результате крупные социальные изменения обычно происходят после технических прорывов, к примеру «Галактика Гутенберга» посвящена тому социальному взрыву, который вызвало в европейской цивилизации изобретение книгопечатания, сформировавшее среди читателей такие аспекты как индивидуализм, рационализм, разделение труда или специализацию и прочие признаки среднего европейца.
Средства коммуникации могут быть самыми разнообразными, от произведения искусства до спортивного состязания или ритуала. Но нас интересуют по-настоящему массовые медиа, использование которых влияет на общество в целом. То есть, средства массовой коммуникации, они же - средства массовой информации. СМИ.
Маклюэн разделял их, по типу воздействие на потребителя, на несколько ярко выраженных групп. С точки зрения теории самое яркое разделение, конечно, это разделение на механизированные и электронные медиа.
Механизированные медиа, начиная от книгопечатанья и его производных, вроде прессы, и заканчивая ранним кинематографом сформировали западную культуру и обеспечили её стремительное, взрывное распространение по планете.
Электронные медиа, в свою очередь, благодаря крайне высокой скорости передачи информации спровоцировали обратный процесс взрыва внутрь или имплозии, сжатия мира до размеров «глобальной деревни». Более того, если книгопечатание спровоцировало отделение визуального метода получения информации от остальных органов чувств и научило читателей мыслить рационально и пользоваться линейной логикой, то электронные медиа наоборот, возвращают к аудио-тактильному восприятию и восстанавливают иррациональное в своих правах.
Если Маклюэн смотрел на процесс сжатия мира в «глобальную деревню» и пробуждения «внутренней Африки» скорее с оптимизмом, то для нас, наблюдающих за этим процессом изнутри, данная концепция выглядит очень мрачной. Правдоподобной, и поэтому мрачной.
Но это различие никак не отвечает на вопрос, заданный в начале моей статьи, ведь даже если электронные медиа провоцируют у их пользователей иррациональное поведение и возвращает архаику, то это никак не мешает политической агитации. Будем честны, эффективная массовая агитация часто построена именно на иррациональных доводах. И в истории уже были примеры, когда именно электронное медиа провоцировало массовый политический энтузиазм. Я имею в виду радио, влияние которого Маклюэн определил, на примере Третьего Рейха и современных ему национальных революций в арабских государствах, как «племенной барабан», возвращающий архаическое единство нации. Мы, в свою очередь, можем вспомнить про важнейшее значение радио в ранней советской агитации, также способствовавшей слиянию масс в новую, советскую нацию. Значит дело не в электронном формате, нужно учесть иные факторы.
Снова обратимся к Маклюэну, разделившему в второй главе «Понимая Медиа» все без исключения средства коммуникации на «холодные» и «горячие», в зависимости от интенсивности воздействия на получателя информации. Поскольку это действительно важная информация, я позволю себе привести обширную цитату: «Есть основной принцип, отличающий такое горячее средство коммуникации, как радио, от такого холодного средства, как телефон, или такое горячее средство коммуникации, как кино, от такого холодного средства, как телевидение. Горячее средство - это такое средство, которое расширяет одно-единственное чувство до степени «высокой определенности». Высокая определенность - это состояние наполненности данными. Фотография, с визуальной точки зрения, обладает «высокой определенностью», комикс же - «низкой определенностью», просто потому что он дает очень мало визуальной информации. Телефон является холодным средством коммуникации, или средством с низкой определенностью, так как ухо получает скудное количество информации. Речь тоже является холодным средством с низкой определенностью, поскольку слушателю передается очень мало, и очень многое ему приходится додумывать самому. С другой стороны, горячие средства коммуникации оставляют аудитории не очень много простора для заполнения или довершения. Горячие средства характеризуются, стало быть, низкой степенью участия аудитории, а холодные - высокой степенью ее участия, или достраивания ею недостающего. А потому естественно, что горячее средство коммуникации, например радио, оказывает на пользователя совершенно иное воздействие, нежели холодное средство, например телефон.»
Ну а теперь перенесём предложенную схему на не существовавшие во время её написания социальные сети. По-моему ответ очевиден: социальная сеть холодна настолько, насколько вообще может быть холодно средство массовой коммуникации. И дело здесь не только в высоком участии аудитории, просто количество и сложность доступной информации столь велико, что в результате добиться «высокой определённости» можно лишь сознательно закрывая глаза на альтернативную информацию. Вывод прост, перед нами холодное по сути электронное средство коммуникации.
Давайте посмотрим на то, как «горячие» и «холодные» медиа воздействуют на массы. |
7123
5
