«У меня нет никакой политической организации, но есть трибуна в виде блога в ЖЖ».

— Для начала хочется понять, как вы себя представляете — оппозиционер, правозащитник, блогер, политтехнолог?
— Из перечисленного не актуально «политтехнолог». Я этим давно не занимаюсь, а сегодня вся моя политическая активность — это общественная активность в личном качестве. Я теперь действую не как политтехнолог, а как политик и общественный деятель. С этого года я еще главный редактор сайта Besttoday.ru. Не вижу ничего страшного, что у меня много ипостасей.

— А идеологом «несистемной» оппозиции вас корректно будет назвать?
— Вы знаете, идеолог — громкое и обязывающее название. Год назад я предложила оппозиции новое направление деятельности. Я написала статью, которая была опубликована в «Газете.ру», где предложила оппозиции стать авангардом модернизации. Я считала и считаю, что заявкой на модернизацию страны, исходящей от власти, необходимо воспользоваться и предложить свою программу перемен. Сейчас недостаточно только критиковать, необходимо предлагать свой «образ будущего». Но, к сожалению, на мой призыв оппозиция не откликнулась, несмотря на то, что многие люди меня поддержали.

— Эта публикация стоила вам поста исполнительного директора Объединенного гражданского фронта. Лидер ОГФ Гарри Каспаров назвал статью «попыткой заставить оппозицию сотрудничать с Медведевым».
— Я сожалею, что моя позиция не была понята.

— С каким чувством вы уходили? Радости освобождения не было?
— Нет, радости точно не было, потому что тяжелая ситуация была. Никто не понимал, почему такое могло произойти. Вот опубликована статья, я поделилась в ней своим мнением. Это дискуссионная статья, но вместо того, чтобы ее обсуждать, меня решили уволить.

— Как отреагировали на отставку ваши «фронтовые» товарищи?
— Несколько человек в знак протеста также вышли из ОГФ. Массового исхода не было, но часть людей ушла.

— Теперь вы действуете как частное лицо и через Интернет. Вам этого инструмента хватает?
— Взаимодействуя через Сеть, люди могут создавать так называемые «волны» — информационные либо волны давления на власть. Информационная волна, созданная в Интернете, с неизбежностью выплескивается в СМИ, которые уже не могут игнорировать тему. Волна давления на власть со стороны блогеров, если она достаточно сильна, также приводит к тому, что власти не могут игнорировать это давление и начинают реагировать. Причем «власти» мы понимаем в широком смысле — это может быть президент, губернатор, прокуратура или даже местная администрация маленького города. Реагирование властей не всегда носит исключительно позитивный характер, но часто вопросы все же решаются.

«Сетевая политика» зачастую даже более эффективна, нежели выход на улицу. Выход на улицу — это показатель того, что заявленная проблема носит застарелый, системный характер и не может решиться простым обращением внимания власти на проблему.

«Сетевая политика» хорошо работает на локальных примерах. Приведу несколько примеров только из моего блога. В 2010 году с помощью массовых писем в прокуратуру мы сумели предотвратить несколько безумных государственных закупок, то есть сэкономили бюджетные деньги. Вспомните историю с Анной Шавенковой из Иркутска: нам удалось добиться ее осуждения, хотя первоначально она проходила по делу как свидетель. Очень показательно появление сайта «Карта помощи пострадавшим от пожаров», у истоков которого я стояла. Этот сайт создан за три дня командой добровольцев, не знавших друг друга до этого и объединившихся именно благодаря Сети. Фактически сайт взял на себя функцию организатора помощи пожарникам, погорельцам, координировал действия добровольцев, едущих тушить пожары или оказывать помощь погорельцам. Это пример того, как через низовые общественные инициативы людей, не состоящих ни в каких партиях, можно решать проблемы.

Люди не хотят вступать в партии или организации, но с удовольствием участвуют в сетевых инициативах, когда речь идет о каких-то конкретных действиях.

«Выход на улицу — это показатель того, что заявленная проблема носит застарелый характер и не может решиться простым обращением внимания власти на проблему».

Фото: svobodanews.ru

«Выход на улицу — это показатель того, что заявленная проблема носит застарелый характер и не может решиться простым обращением внимания власти на проблему».

— На ваш взгляд, митинги на площадях не эффективны?
— Я думаю, что нужно смотреть на результат. Очень часто такие выступления не приводят к результату. Но в 2010 году почти двухлетнее противостояние на Триумфальной площади закончилось победой митингующих: акцию впервые согласовали, хотя, конечно, проблема соблюдения властью 31-й статьи Конституции пока не решена. Поэтому иногда уличная политика все же эффективна.

— Выход на Манежную площадь, например, тоже имел результат. Может быть, дело в том, кто выходит на площади, что говорит и что делает?
— Значительная часть пришедших на Манежную площадь была далека от националистических или погромных настроений. Их привело справедливое требование нормального расследования убийства Егора Свиридова. Другое дело, что у такой массы людей есть и другие настроения, поэтому все превращается в погромы: агрессия — это всегда проще, чем слова. Изначально требования были совершенно законные и логичные: если прокуратура не работает, нужно выходить на площадь, потому что, если вы напишете письмо протеста, прокуратура им только подотрется. На самом деле главные виновники погрома на Манежной — неработающие, погрязшие в беззаконии и коррупции государственные структуры. Люди понимают, что если слова не действуют, то действует давление с помощью массы и силы.

— А вы теперь рассуждаете как участник политического процесса или как наблюдатель?
— У меня сейчас нет никакой политической организации, я считаю, что в нынешних условиях это бесполезно. У меня есть трибуна в виде блога в ЖЖ. Аудитории моего блога достаточно для того, чтобы организовывать какие-то акции, распространять важную информацию. Это более эффективно, чем если бы я оставалась в ОГФ или в какой-то другой организации.

— Настанет ли день, когда вы будете конвертировать свой символический капитал в капитал политический, финансовый?
— Мне не во что это конвертировать, я дорожу доверием людей и не собираюсь «капитализировать» это, например, загоняя людей в какую-то партию. А также никогда не размещаю и не буду размещать проплаченные посты, поскольку опять же — доверие важнее всего. Люди сами решают, откликаться или нет на мои инициативы. Я думаю, что вся новая политика будет строиться на свободном и добровольном сетевом взаимодействии.

— Значит, новая политика уже зреет?
— Существующие партии теряют политическую значимость, а повестка дня ушла в Интернет. Именно здесь рождаются темы, на которые власть вынуждена откликаться. Дошло до смешного, в хорошем смысле, — президент не реагирует на статьи в газетах, но реагирует на записи в блогах. По настроению блогосферы можно отслеживать и реакцию «продвинутой» части общества. Например, когда стало известно, что чемпионат мира по футболу в 2018 году пройдет в России, я не видела практически ни одного позитивного отклика. Это очень показательный момент для понимания настроений той части общества, которую Медведев называет «модернизационной».

«Медведев лишь замедляет негативные процессы. Но Россия при этом все равно движется в пропасть».

Фото: Стас Толстых

— Что же будет с российской властью в ближайшем будущем?
— Два варианта. Если будет Путин, то все будет плохо, нехорошо, тяжело. Тут даже расшифровывать не надо, и так понятно. Если будет Медведев, то все будет не так плохо, как при Путине. К сожалению, выбор у нас между «плохим» и «очень плохим».

— Почему?
— У меня есть ощущение, что Медведев лишь замедляет негативные процессы. Но Россия при этом все равно движется в пропасть, и кончится все плачевно, поскольку наша страна как государственная конструкция демонстрирует полную деградацию, прогнивание и развал.

— То есть будет революция?
— Будут бунты, погромы, беспорядки, рост преступности, этнические чистки и так далее. Это глобальный процесс, остановить который, на мой взгляд, уже очень сложно. Но гражданская активность, рост которой мы видим в этом году, дает надежду на то, что общество не умрет вместе с государством. Хуже, когда в находящемся при смерти государстве рядом холодеет трупик общества, которое не находит в себе сил сохранять себя дееспособным. Поэтому все мои надежды связаны со здоровеющим и избавляющимся от постсоветских травм обществом. Я в этом смысле оптимист и никуда уезжать из страны не собираюсь.

— А на выборы пойдете в 2012 году?
— Вряд ли. Я много лет на выборы не хожу, потому что нет выбора, выбирать некого. Но я прогнозирую, что наступит такой момент (не думаю, что скоро), когда люди заходят контролировать выборы сами и захотят даже на них пойти. Для этого, разумеется, нужны кандидаты, которые будут людей устраивать.

— Скажите, пожалуйста, почему вас называли «политическим Грабовым»?
— Понимаете, я с 2004 года занимаюсь темой, связанной с помощью жертвам терактов. Я все эти годы очень много делала для жертв «Норд-Оста», Беслана и по голове получила именно за это. И, естественно, пропагандисты считали, что я не жертвам помогаю, а настраиваю людей против Путина, против власти. Поэтому и возникло такое сравнение: Грабовой использовал пострадавших, обещая, что воскресит их детей, а я якобы использую пострадавших, чтобы бороться с Путиным. Это очень странное сравнение, на мой взгляд. Люди, с которыми я общалась, еще большие антипутинисты, чем я. Их не надо убеждать, что Путин плохой, они считают его виновным в этих терактах.

— Вы согласны с мнением, что при существующей власти женщине лучше думать о прическе, детях или котятах, чем тратить время на политику?
— Нет, я так не думаю. У меня, например, два сына, и я думаю о том, как они будут служить в армии, об их образовании, о безопасности. Как только женщина рожает детей, перед ней встают все эти вопросы. Ведь каждая мать хочет, чтобы дети были здоровы и счастливы. И ни одна мать не хочет, чтобы ее дети погибли в теракте, или чтобы их переехал прокурор на пешеходном переходе, или чтобы их зарезали в уличной стычке, или чтобы они вернулись из армии без части органов. Теперь матерям нужно думать и об этих проблемах, а не только о нахождении «хорошего врача» и «хорошей школы». Я думаю, в ближайшее время голос матерей будет звучать все громче.