«Кабанов сам заставил себя поверить, что он — несчастный муж»

— Евгений, а почему громкое дело об исчезновении известной в блогосфере персоны попало именно к вам? Все-таки вы один из самых молодых, вам ведь только 24...

— Я специализировался именно на исчезновениях людей, в том числе детей. Находил много «потеряшек» (мы их так называем) в разных городах. Так что когда привезли материал по факту исчезновения Ирины Кабановой, руководитель сразу поручил его мне. Это было сразу после праздников, 9 января. Вечером я уже разговаривал с Алексеем Кабановым у себя в кабинете. Он был подавлен, переживал, дергался весь, но подозрения у меня это не вызвало. Это же нормально — у человека жена пропала, остались на руках трое детей. Он был готов сотрудничать, подключил к поиску коллег, друзей, всю блогосферу. Я ему тогда распечатал запрос, сказал — вези в телекоммуникационные службы, чтобы мы посмотрели все ее звонки за последнее время.

— Верили тогда, что найдете пропавшую женщину?

— Да, я ему самому так и сказал. Он спросил: как часто находите? Я ответил, что в 99% находим, живыми или мертвыми. А он на это — а что, мертвыми тоже находите? Я в ответ, что такие печальные прецеденты в моей практике были.

— Как вели поиски Ирины?

— Связывались со всеми, с кем она общалась. Я даже звонил на Бали ее другу (он там отдыхал), у которого Ирина накануне должна была денег занять. В семье были большие проблемы с деньгами… Он сказал, что они действительно договорились о встрече, но она не пришла.

Сам Кабанов под подозрение никак не подпадал. Да, были ссоры у них в семье, но ничто не предвещало столь печального конца. И в принципе и о нем, и о ней люди отзывались положительно. 11 января Алексей Кабанов добровольно согласился пройти полиграф. Исследование проводилось в ГУ МВД по Москве. Мне тут же отзвонили оперативники, сказали, что полиграфолог не может дать однозначный ответ, потому что у Кабанова реакция «ноль». Но вообще считается, что раз «ноль» — значит, не он.