5
| Мы теперь много знаем о пытках | ||||
 |
29.10 08:34 |  |
3200 | |
| Зоя Светова | ||||
| Мы теперь много знаем о пытках. Слышали, как к половым органам подсоединяют провода и пропускают электрический ток, как подвешивают людей, как наручниками пристегивают к батареи, как по несколько дней не дают спать- все это делают, когда у обвиняемых добиваются признательных показаний. Пытки, которые мы вчера с Анна Каретникова видели и зафиксировали в женском СИЗО-6 объяснить можно лишь абсолютным равнодушием и преступной недальновидностью руководства этой тюрьмы. Представьте себе карцерное помещение на четыре камеры. Замначальнику по тылу пришло зачем-то в голову, что нужно срочно покрасить масляной краской стены в коридоре карцерного помещения. Покрасили одну стену. А в карцерах между тем сидели люди - три женщины, две из них ВИЧ- инфицированные и один парень . Жутко запахло краской и ВИЧ- инфицированная начала стучать в дверь камеры о том, что у нее болит голова, что ее тошнит. Красить коридор перестали. Но запах краски никуда не выветривался. И даже у нас, которые в отличии от арестантов находились в карцере всего полчаса начала жутко болеть голова. Мы вызвали фельдшера и спросили , не считает ли она, что людям в таких помещениях находиться нельзя, тем более тем, у которых ВИЧ и организм и так ослаблен. Одна из женщин жаловалась на герпес в промежности. Фельдшер Руднева измерила у арестантки температуру, сказала, что 37,2 - это не та температура, которая позволяет кого то от карцера освободить. Вот, если бы было 38, тогда можно было бы подумать. Начальника СИЗО между тем все не было и не было. Мы попросили ДПНСИ(дежурный помощник начальника СИЗО) позвонить ему и просить разрешения на время амнистировать людей из карцера, потому что находиться там невозможно- запах краски действовал удушающе. ДПНСИ позвонил Алексею Обухову, который исполняет обязанности начальника СИЗО и тот распорядился: открыть дверь на улицу, чтобы проветрить. , но запах окончательно не выветрился. Арестанты продолжали сидеть запертыми в своих камерах. Вопрос, который мы вчера задавали с Аней друг другу и сотрудникам СИЗО: "Почему такая жестокость по отношению к людям , может быть и действительно, нарушившим режим? Почему не выпустить их хотя бы на время, тем более, что это больные ВИЧ ? И второе: если бы мы в этот вечер не приехали в СИЗО-6 кто нибудь обратил бы внимание на пытку краской ? Из за нашего приезда им хотя бы дверь открыли. Вторая и тория, очень показательная - история об удивительном равнодушии сотрудников к заключенным и о вопиющем неисполнении ими своих обязанностей: На спецблоке арестантка просила несколько недель, чтобы ей передали вещи из другой камеры, где она раньше сидела. Она писала десятки заявлений, но вещи ей не приносили. Мы сказали, что не уйдем из СИЗО, пока ей вещи не принесут. Вещи принесли. Вы спросите: вот за этим нужны в СИЗО правозащитники? Да, и за этим тоже. И за тем, чтобы приходить в камеры и в сотый раз записывать , что кого то опять не вызвали к врачу, кому- опять не разрешили передать лекарства, у кого то нет очков, теплой одежды и много чего еще. "К нам теперь больше никто не придет?"- спрашивали женщины. " Вы больше не придете?" Мы были вынуждены сказать, что, да , мы больше не придем. А тем, кто придет после нас, придется еще дольше вникать в то, чем мы уже помочь не сможем. И честно говоря, я очень боюсь, что так тщательно, как работали мы, проводя в СИЗО по 6-8 часов , врядли кто то из нового состава ОНК Москвы будет. А это значит , что мало кому удастся помочь |
||||
| Обсудить в блоге автора | ||||
Смотри также:
Сюжет по теме
