Живешь так в фейсбучике, не пересекаешься на одной территории с чистым беспримесным говном.

За соседним столиком сидят двое, в хорошей одежде, кофе взяли, посовещавшись, без молока -упомянув пост.
Разговор ведут об объекте, судя по всему, памятнике, который защищают мрази-активисты. С прокуратурой все схвачено - но сказали надо убрать людей. Тот что явно покруче, видимо, начальник стройки, пожиже- помощник или охранник некоего Большого (так его и называет). Крутой рассказывает как оформил себе сотрясение мозга - в результате якобы нападения активиста. Пожиже радостно ржет и говорит: "с либералами, мразями, иначе нельзя!". Крутой говорит: "они с 90-х совсем оборзели, страх потеряли" Жидкий рассказывает, как они с Большим в конце 90 случайно побили участкового, который, гнида, сделал замечание гудящему водителю.
Разговор перемежается звонками некоей Маше, и крутой терпеливо и нежно объясняет, в какой папке какую бумажку взять.
А потом жидкий начинает излагать просьбу - по поводу снесенных строений на Дмитровке: "оформляли при Лужкове, суды, документы - ничего не помогло, все посносили". Крутой уточняет деловые детали, обещает поспособствовать.
Дикое ощущение, что рядом с тобой пародия, сцена из плохого сериала. Странно, что это все видимо человеческому зрению - по ощущениям на их месте должны быть кубики и пирамидки, как у Бредбери. Марсиане с пустотой под рубашкой. Нет же, им кажется, что они люди и у них богоугодная и справедливая жизнь, крутой придет в офис, Маша сладко ублажит его в кабинете, потом он позвонит "одному человечку" (как было сказано: из бывших, но ты знаешь, их бывших не бывает) - хотя это вряд ли поможет бедолагам с Дмитровки. И все это с приятным чувством - ведь день его начался с постного кофе и честной попытки помочь бывшему однокласснику. Скорее всего он заснет спокойно, обнимая напряженную спину жены.