5
| Европа ли офигела? | ||||
 |
31.08 00:46 |  |
2788 | |
| chaotickgood | ||||
Я долго думал, за что ухватиться в статье Юлии Латыниной "Европа, ты офигела". Статья эта написана так, что возникает желание критиковать каждую строчку - хотя бы потому, что Юлия традиционно допускает в каждом тексте десятки фактических ошибок. Дизраэли не был премьером Великобритании в 1870 году, деньги в США собирались не на статую Свободы (как известно, сама статуя была подарком), а на пьедестал для нее, и так далее. Очень легко, погрузившись в перечисление ляпов и несуразностей, потерять и нить мысли, и читательское внимание. Как известно, в подобном споре побеждает не тот, кто прав, а тот, кто громче орет. Поэтому не буду погружаться в частности, а перейду сразу к тезисам Латыниной.Тезисы, если отбросить пропагандистский напор, выглядят удивительно невнятными. По сути, всю статью Юлия доказывает, что перечисленные ей социал-демократические ценности нельзя называть европейскими ценностями. В то же время ценности консервативные называть европейскими можно. Почему? Потому что Европа достигла "расцвета" в те времена, когда консервативные ценности являлись доминирующими. Начнем с того, что понимать под расцветом. Что под ним понимает Юлия? "Пруссия стала Германской империей не просто так, а в результате жестких реформ, без которых государство не выжило бы в кольце врагов" "Напомнить вам, что было бы во времена Британской империи, когда над ней не заходило солнце, — с той же самой незамужней женщиной, у которой вдруг появился ребенок? Ей что, давали пособие? Квартиру? Особняк? Ответ: нет. Она становилась парией." "Когда Васко да Гама топил корабли с паломниками в Мекку и садил ядрами по мирному населению малабарского побережья — это что, была гуманитарная программа?" "Знаете ли вы, что в Великобритании до конца XIX века не было закона об охране памятников культуры? И когда в 1870-м его попытались принять, то тогдашний премьер Бенджамин Дизраэли прямо заявил, что он противоречит идее частной собственности. Стоунхедж чуть не снесли — едва не проложили через него железную дорогу." Вот так Юлия представляет себе процветающее общество. В кольце врагов, разрушающим культурные памятники, убивающим мирное население и обращающим своих граждан в парий. Далее Юлия уточняет: расцвет состоял в том, что "Европа 500 лет властвовала над миром". Во-первых - причем здесь ценности? "Ценности" покоряемых европейцами народов незначительно отличались от описанных Юлией. Они тоже "жили в кольце врагов", вырезали мирное население, уничтожали реликвии древности и подвергали социальные низы дискриминации. Европа доминировала над миром не благодаря ценностям, а благодаря уникальному сочетанию природно-хозяйственных факторов, сделавших её наиболее благоприятной для развития цивилизации. Об этом очень подробно написано, например, в книге Джареда Даймонда "Ружья, микробы и сталь", всех интересующихся отсылаю к ней. Во-вторых - именно в результате этого научно-технического, экономического прогресса сформировались новые ценности. Единая Европа - не прихоть зажравшихся бюрократов, как кажется наивным евроскептикам, а политическое отражение постоянно укреплявшихся экономических связей между европейскими странами. Начав с войны всех против всех, европейские страны постепенно перешли к войнам между блоками государства (самыми известными из которых являются две мировые войны), а затем и полному единству. Всеобщее избирательное право явилось неизбежным следствием развития промышленности, породившего рабочий класс - огромный класс жизненно необходимых экономике политически активных людей, не обладающих собственностью. Имущественный ценз исчез не "под влиянием социалистической идеологии", а потому, что перестал соответствовать социально-экономической структуре общества. Социальная справедливость тоже имеет свою причину. Социальное неравенство и безработица, помимо того, что они эстетически приятны Латыниной, влекут за собой снижение платежеспособного спроса и в перспективе - крах экономики под напором очередного кризиса. Снижение налогов означает эрозию общественного образования и здравоохранения - что в перспективе ведет к исчезновению квалифицированной рабочей силы и падению средней продолжительности жизни. Кроме того, рост социального неравенства неизбежно провоцирует и рост преступности. Здесь показательна фраза о наркоманке с детьми. Юлия Латынина не хочет, чтобы наркоманы получали скромное пособие (про особняк - это, разумеется, ее фантазии), она предпочитает, чтобы наркоманы добывали его путем преступной деятельности. Все предлагаемые правыми решения этой проблемы - усиление полиции, принудительное лечение наркоманов, и.т.д - удручающе неэффективны, требуют огромных денежных трат (деньги берутся все из тех же налогов) и способствуют распространению в обществе атмосферы страха и насилия, которую никак не назовешь благоприятной. Впрочем, как я понимаю, подобная атмосфера является одним из важных признаков "расцвета по Латыниной". По поводу государственного регулирования Юлия риторически спрашивает "Вы можете себе представить, чтобы в Европе XVIII века платили субсидии крестьянам или парламент диктовал форму огурцов?". Я не могу этого себе представить. Зато я легко могу представить массовый голод, который в Европе в XVIII веке был обычным явлением. Картофель, кстати вошел в рацион европейцев именно тогда - из-за того, что просто больше нечего было есть. А в XX веке Европа столкнулась с противоположной проблемой - с перепроизводством пищи, ведущим к разорению фермеров и массовому уничтожению продуктов. Согласитесь, пустующие поля совершенно не впечатляют по сравнению с отравленным зерном, вылитым в море молоком или топки тепловозов брикетами из угля и кукурузы. Субсидии крестьянам направлены именно на то, чтобы производилось именно столько продукции, сколько необходимо, не больше и не меньше. Любое отклонение от этого оптимума не принесет никому ничего кроме проблем. Насчет мультикультурализма следует сказать отдельно. Мультикультурализм, как и любая "ценность"сформировался в ответ на конкретные изменения в экономике. В связи с общим ростом благосостояния и социальной защищенности работодатели стали привлекать для работы на низкооплачиваемых, тяжелых или неприятных работах иммигрантов из стран, пребывающих в состоянии "расцвета", которые были готовы на все, чтобы оттуда вырваться. Естественно, что подобная практика, как и любая сегрегация по национальному признаку, породила гетто, этническую преступность - и мультикультурализм, идеологию,объясняющую, что иммигранты так живут, потому что у них "другая культура". То есть, если отброситьэкивоки - потому что они "сами так захотели". Латынина пишет: Как только эта идея — о превосходстве европейской цивилизации — кончилась, то кончилось и превосходство европейской цивилизации. Вместо Европы, которая колонизует весь мир, мы имеем теперь весь мир, который колонизует Европу. Что это означает? Всего лишь то, что она не понимает более тонких форм управления, чем прямое завоевание (и желательно с геноцидом). Колониализм сменился неоколониализмом, военные угрозы уступили место политическому шантажу и тонкому экономическому манипулированию (лишь изредка, как в случае в Ливией, сменяющиеся старой доброй интервенцией) - но для Латыниной мир уже колонизирует Европу. Вот что бывает, если перепутать идеологическое оформление реальности с самой реальностью. В-третьих - о том, какие все-таки ценности следует считать европейскими. В конце статьи Юлия делает предложение: Кошку надо называть кошкой, а не утконосом. Не называйте свои ценности «европейскими», а честно называйте их «социал-демократическими». И докладывайте без утайки, что вот, мол, исходные европейские ценности были дрянь, но мы их все аннулировали и построили прекрасный новый мир. Почему же левые ценности, выработанные Европой в ходе своего интенсивного развития, не следует считать европейскими? Только потому, что консервативные ценности являются "исходными"? А от какого момента считать? Может быть, исходными стоит признать ценности кельтских племен или спартанских рабовладельцев? Ненавистный Юлии марксизм, если вы помните, является синтезом английской политэкономии, немецкой классической философии и французского утопического социализма. Трудно придумать что-то более европейское, даже западноевропейское. В то же время "исходные европейские ценности" почему-то успешнее всего внедряются в Азии - Южная Корея, Тайвань, любимый Латыниной Сингапур. Нет ли здесь какого-то противоречия в определении? Напоследок я все же не удержусь и замечу, что в те благословенные времена европейского расцвета, которые пленяют воображении Юлии Латыниной, женщина, пишущая статьи в газету, вызвала бы много интереса. Интереса на уровне "смотрите, говорящий помидор!". |
||||
| Обсудить в блоге автора | ||||
Смотри также:
Сюжет по теме
 |
Стрелка осциллографа
|
