В Сколкове прошла пресс-конференция президента Медведева. Это была первая большая пресс-конференция российского президента и первая, которой президент руководил сам, без помощи своей пресс-службы. Президент выступил нормально — ничего нового не сказал. Зато эта конференция стала полномасштабным позором российского журналистского корпуса.

Аккредитация на пресс-конференцию, которая проводилась через президентский сайт, была совершенно свободной — аккредитовали всех желающих, в общей сложности, как оказалось, 817 человек. Вместе с подтверждением аккредитации мне выслали ссылку, зайдя по которой можно было заранее задать вопрос президенту. Я, естественно, подумал, что вопросы будут предварительно отобраны и что пресс-конференция вживую ничем не будет отличаться от срежиссированного пресс-службой интервью онлайн. С той лишь разницей, что, задавая свой вопрос, я не знал, какие вопросы задали другие. Это ставило меня перед неразрешимой дилеммой — спрашивать самое важное и интересное или выдумывать что-нибудь эдакое, чтобы не быть 210-м журналистом, который задаст вопрос про второй срок.

Все оказалось совсем не так, как я это себе представлял. Пресс-конференция проходила в дорогом сердцу Медведева центре «Сколково», красивом комплексе, похожем на домик из конструктора «Лего» — какой контраст с пыльной роскошью пресс-центра на Старой площади. Медведев был на трибуне один и отвечал на вопросы из зала, сам выбирая тех, кто их задаст. Он совершенно явно приглашал поочередно знакомых и незнакомых ему журналистов. В результате вопрос о втором сроке прозвучал четвертым, а потом к взаимоотношениям Медведева и Путина вернулся корреспондент официозного НТВ. Про Heremitage Capital и Сергея Магнитского спросил на втором часу корреспондент швейцарского телевидения, а фамилию Ходорковский в самом конце, уже после того, как прошли запланированные на конференцию полтора часа, произнес корреспондент «Коммерсант-FM» Юрий Мацарский, который и спас честь российского журналистского корпуса от окончательного позора.

Что говорил Медведев? Что он удивлен тем, что вопрос про второй срок не прозвучал первым и что его не долбят расспросами про его отношения с Путиным. Отношения у них хорошие, а про второй срок он еще не решил — тут мы не узнали ровным счетом ничего нового. Ходорковский не опасен, Медведев не последний романтик.

Что спрашивали российские журналисты? Не собирается ли Медведев выдать по квартире каждому ветерану, провозгласить Грозный городом воинской славы, что он думает про проблемы с парковкой в Москве (этот вопрос прозвучал первым) и не отразится ли изменение пограничного режима в странах Шенгенского соглашения на свободе передвижения калининградцев.

Что можно к этому добавить? Что я ожидал чего угодно. Что журналистам раздадут вопросы, что пресс-служба проведет брифинг о том,  что можно и чего нельзя, что право задать вопрос получат только тщательно отобранные люди. Что пресс-конференция будет фейком, который организует кремлевская пресс-служба. Но залу помощь не понадобилась, журналисты справились с организацией фейка сами. Журналистский корпус сам, по собственной инициативе показал себя трусливой, непрофессиональной верноподданнической толпой. В зале были и люди, которые не боятся острых вопросов, но им президент слова не дал. Кого-то он, вероятно, узнал, про других он даже и не догадывался. Никакого умысла в его выборе не было. Он был готов отвечать на что угодно, а пресса подобострастно молчала. С такой прессой можно идти и на второй срок, и на третий, и на тридцать третий. Какие-то вопросы? Вопросов нет.