В ходе этих выборов в Госдуму в центральном округе Москвы баллотируются сразу два кандидата — поддержанный Парнасом и «Яблоком» Андрей Зубов (о своей программе он уже рассказал The Insider) и поддержанная «Открытой Россией» Хорковского Мария Баронова. В интервью The Insider Мария объяснила, почему не удалось договориться о едином кандидате, как решить проблему Крыма и почему нельзя судить о Путине.

— Слоган твоей кампании «Объединяющее нас — важнее различий». А что нас объединяет?

— Все ценят личную свободу и не хотят возвращения к феодализму, не хотят крепостного права, которое сейчас есть, например, для силовиков. Я могу выехать за границу, а силовики не имеют теперь права выезда за рубеж, вряд ли им это нравится.

— Хм, еще что-то нас объединяет?

— Боюсь быть банальной, но вообще-то патриотизм — это то, что объединяет всех без исключения, хотя это слово было девальвировано за последние годы всеми сторонами. Можно быть охранителем, можно быть, либералом, можно быть кем угодно, но, когда ты ломаешь руку и приходишь в наш травмпункт, и тебе неправильно вправят кость, после чего начнется гангрена —  это происходит без деления на политические взгляды. Или когда люди, например, на четвертой стадии рака кончают с собой из-за дикой боли — это происходит, невзирая на классовые различия, политические различия. ВИЧ-инфекция активно распространяется в России, Украине, по-моему, еще Латвии и Литве, в общем в странах бывшего СССР — это единственные страны в мире, где наблюдается увеличение числа носителей ВИЧ. Потому что в Африке он уже достиг своего естественного предела, а в других странах наблюдается падение новых случаев заболевания ВИЧ-инфекцией. И только у нас в России наблюдается торжественный рост. Это тоже происходит, невзирая на классовые и политические различия. И то состояние, в котором находится наша медицина — это, мягко говоря, бесит и поражает абсолютно все слои общества. То, что нас объединяет — нам нужна новая медицина.

— Так, медицина, выезд за границу, еще что-то?

— Россия на данный момент, и даже Москва — это страна вечной стройки, это страна бараков и заборов. Даже в Москве очень часто во многих местах находиться откровенно некомфортно. Россия — страна, в которой, мягко говоря, некомфортно жить. И некомфортно жить в связи с тем, что за последние 25 лет уехало большинство людей, которые могли бы быть хорошими и перспективными управленцами — дикая утечка мозгов. Я говорю сейчас не про гуманитарные специальности, а про естественнонаучные, технические специальности. Все те люди давно уехали. Они могли бы быть хорошими управленцами, могли бы развивать науку, промышленность, вместо этого они этим занимаются в других местах. И вот то состояние, в котором находится Россия, тоже нас объединяет, и желание поменять это состояние объединяет абсолютно всех людей. Можно подойти к упырю, который будет мне долго рассказывать  о том, какой я агент «пятой колонны» и Госдепа. И даже если сам он занимается политическими преследованиеми, какой-нибудь там «Э-шник», когда спросишь, как давно какой-нибудь его родственник умирал с тяжелейшими болями от рака, он очень быстро вспомнит такой случай, когда он ненавидел все и вся, и ненавидел тот момент, когда он родился в России, и что он ничего не может сделать, из-за абсолютной черствости людей. Это такая система, от которой все в итоге страдают, но сидят и продолжают каким-то образом существовать.

— И как ты предлагаешь все это изменить?

— Прекратить политическое преследование людей. В стране, в которой публичная политика, по факту, запрещена, и существует только вечно разбирающиеся друг с другом представители демократического лагеря (которые точно никогда не победят, пока будут так разбираться), а все остальное — зачищенная поляна, в этих условиях никакой перспективный управленец, уже самореализовавшийся где-то еще, не пойдет в политику. По той простой причине, что такие люди знают, что они любят комфорт, они любят безопасность, они точно не любят идти туда, где их посадят или могут даже убить. Они уезжают из страны. Соответственно, первое, что надо сделать -прекратить политическое преследование. Это то, чем я занимаюсь. Я борюсь за то, чтобы политзэки выходили из тюрьмы, у меня это эффективно получается. И это очень тяжелый труд: подобрать команду, которая будет работать, а не состоять из людей, которые занимаются исключительно митинговой активностью и не в состоянии написать примитивное исковое заявление.

— Так, хорошо. Значит, первый пункт: прекратить политические преследования. Второй?

— Регистрация партий. Создать условия, при которых будет меньше авторитаризма, больше демократии. В результате этого появятся люди, которые готовы идти в политику, появится новая номенклатура, появятся новые люди, которые готовы рисковать и реализовывать себя в общественной деятельности. Пропаганда местного самоуправления. Но все это сделать лично я одна не могу по той причине, что, во-первых, я не являюсь тем человеком, который знает все на свете. Я являюсь тем человеком, который хочет, чтобы такие, как я, объединялись, и чтобы такие, как я, люди, родившиеся после 1976-го до  1998-го года, пришли в политику и учились чему-то, и были готовы применять свои знания и способности в общественной деятельности. И тогда все получится, тогда это начнет работать. Но, конечно же, перед этим должны быть сняты искусственные полицейские барьеры.