В моей камере на 10 коек ("шконок" - как тут говорят) практически не бывает пустующих мест. Кто-то освобождается - и сразу появляется новый арестант.

Заехал молодой парень из Беларуси. Смуглый, тощий, помятый. Целый день молчал, но к вечеру напоили его крепким чаем, и он разговорился.

Рассказал, что зимой шатался по Москве в поисках работы. Познакомился на вокзале с дагестанцами, которые пригласили потрудиться "пару месяцев по контракту" на кирпичном заводе под Махачкалой. Пообещали хорошие деньги, кормежку и премии.

Парень согласился и уже через пару дней был в Дагестане. Из всего обещанного правдой оказался только кирпичный завод. При этом ни контракта, ни денег, ни возможности уехать.

Работа с 8 до 20 в цеху. Бараки для сна. Территория огорожена забором с колючей проволокой. Патрулируют автоматчики. На ночь выпускают собак.

"Ну это не совсем рабство, - говорит беларус. - Так-то меня и не били особо. Кормили каждый день. Но денег не платили, конечно. И уехать нельзя".

В итоге - сбежал.

Начальник завода забыл ключ в машине рядом с бараком. Охрана отвлеклась. Беларус наш прыгнул в автомобиль - и по газам. Через несколько километров бросил ее, добрался как-то до Махачкалы. Украл немного денег, попутками и маршрутками очутился в Москве.

Уже в столице на радостях выпил водки со случайными знакомыми, набедокурил - и обнаружил себя в нашей камере спецприемника. А ведь мог оказаться в ущелье гор с пробитой головой, догони его хозяин машины.

Отчаянный беларус. Дурак - но отчаянный.