Написала про Астрид Линдгрен немного феминистский, немного гуманистический текст. Оказывается, Астрид пришлось бежать из родного города, потому что забеременела от женатого мужчины. Пришлось бежать в Данию, чтобы родить там ребенка, и оставить там же на попечении женщины. И ее история типичная для шведок того времени: консервативное общество могло заживо съесть такую, как Линдгрен. Девушки искали роддома, где обеспечивали анонимность роженицам. Была даже индустрия пансионатов для оставленных на время детей.

Астрид пришлось тяжело, она не могла себя простить за обращение с первенцем, вечно чувствовала себя как в долгу перед ним и всеми детьми. Из этой страшной истории матери, вынужденной отказаться от ребенка, и появилась Пеппи Длинныйчулок, девочка, которая одним легким движением сильных рук опрокидывает жуткий консервативный лицемерный принцип "правильной семьи" и "правильной девочки, девушки, женщины".

«Что это значит — быть ребёнком? А это значит, что надо ложиться спать, вставать, одеваться, есть, чистить зубы и сморкаться, когда это удобно взрослым, а не тебе». Она настаивала, что ребёнку трудно приспособиться к желаниям взрослых: «Дети просто уступают силе», — говорила Линдгрен.