6
| С кем мы работаем. Такая разная депрессия | ||||
 |
12.05 15:48 |  |
3131 | |
| dpmmax | ||||
 В качестве иллюстрации два свежих эпизода (один из более ранних можете поглядеть тут: http://dpmmax.livejournal.com/376101.htm Две женщины в возрасте хорошо за шестьдесят, обе наблюдаются у нас больше 15 лет, обе многократно лечились в условиях как круглосуточного, так и дневного стационаров, у обеих умеренная артериальная гипертензия. Первая — Клавдия Григорьевна. Шустрая, улыбчивая, ухоженная женщина. Вдова, живет с семьей взрослой дочери. Заядлая дачница, активно занимается внуками и себя не забывает. Раз в год обязательно в санаторий, подружки, парикмахерская, какой-то клуб садоводов, жизнь бьет ключом. Таблетки дома пьет очень аккуратно, если сама не успевает приехать за рецептом — старшую внучку пришлет, потому как болеть ей некогда. Но иногда обострение накрывает настолько быстро и мощно, что сделать уже ничего нельзя и приходится класть в больницу. Так было и в последний раз. Клавдию Григорьевну привезли дочь с зятем. Бледная, без макияжа, волосы не уложены, лицо — маска страдания, глаза в пол, губы плотно сжаты. Зашла молча, села, глаза не поднимает. Дочь начала рассказывать, что буквально еще позавчера все было отлично, занималась рассадой, строила планы на лето, была бодрой, веселой, « вот вчера уже какая-то грустненькая стала, задумчивая, вечером поплакала, хотя ничего не случилось. Ночь совсем не спала, плакала, разговаривать не хотела. Утром мы проснулись, она выходит на кухню и мужу моему говорит: «Саша, убей меня, я во всем виновата» Ну мы подхватились и к вам.» Клавдия Григорьевна, выслушав рассказ дочери, разрыдалась, начала раскачиваться на стуле, монотонно повторяя: «Убейте меня, убейте, из-за меня все умерли, я виновата, убейте, все из-за меня, убейте». Беспрекословно согласилась на госпитализацию. Через три недели в кабинет к концу рабочего дня заглядывает в кабинет свеженькая причесанная Клавдия Григорьевна, за спиной которой маячит довольная дочка, громко рапортует, что ее выписали, у нее все отлично, но на прием ей некогда, лекарства дома все есть, принимать знает как, а сейчас ее машина ждет, на дачу ехать! Вы только справочку мне для санатория обновите, я потом забегу забрать! И, радостная, исчезает. Вторая — Анна Викторовна. Редкий гость на приеме, потому как врачи ничего не знают, лечить не умеют, чего к ним ходить. Приходит только по категорическому требованию дочери, когда терпению последней приходит конец. Живет с дочерью и внучкой. Занята... да ничем не занята. Все время проводит дома, иногда выйдет на лавочке посидеть. Домашние дела все на дочери и внучке. Себе она отвела роль семейного казначея, зарплату дочери отбирает и выдает «на хозяйство» по своему разумению, отчаянно скупясь. Пенсию откладывает. Интерес у нее вызывают только рецепты из изданий типа «ЗОЖ», каковыми она активно, но безуспешно пользуется. На приеме с дочерью. Выглядит старше своих лет, в вязаной кофте и юбке, волосы собраны в неаккуратный пучок. Выражение лица грустное, голос тихий, монотонный. Начать беседу предоставила дочери, которая активно начала рассказывать, что сил уже нет, что больная целыми днями «ходит и ноет», на все обижается, что не по ней — начинает скандалить, потом плачет. Спит плохо, есть не хочет, похудела. Давление ниже 160 уже не опускается, лекарства, которые ей посоветовала соседка, не помогают, а к терапевту идти не хочет. Ничем не занята, «даже телевизор не смотрит». Больная, выслушав дочь, включается в беседу, обвиняя дочь в равнодушии и черствости. После этого приступает к длительному и подробному описанию своих ощущений, акцентируя внимание на их тяжести и мучительности для нее. Ждет от собеседника сочувствия, признания тяжести ее состояния. Эгоцентрична, фиксирована на своем самочувствии. Суждения категоричные, мышление ригидное. Интеллект и память незначительно снижены. Бреда и галлюцинаций не обнаружено. От амбулаторного лечения отказывается - «мне таблетки не помогают», от дневного стационара тоже - «ездить тяжело и дорого», согласилась на круглосуточный стационар, предварительно убедившись в наличии свободных мест в маломестной палате. Через месяц на приеме посвежевшая, отъевшаяся и с нормальным давлением. Зашла в халатике — «меня сегодня выписывают, дочка вечером заберет, я за рецептами.» Лечением довольна, благодарит за помощь, внимательно слушает, какие лекарства и как принимать, обещает все соблюдать, жалоб на здоровье нет. К вечеру наблюдаю в окно, как она идет из отделения вместе с дочерью — личико скорбное, губки поджаты, идет еле-еле, опираясь на дочь, и что-то ей выговаривает. У первой из них то, что раньше называли маниакально-депрессивным психозом с монополярным течением, тяжелыми депрессивными эпизодами с бредом самообвинения. Практически классическая сумасшедшая, «не дай нам бог сойти с ума» и все такое. Уже заболев, сумела доработать на непростой должности до пенсии, сейчас сохраняет социальную активность, востребована семьей и окружением. Несмотря на постоянный прием лекарств, она максимально адаптирована. Такие больные встречаются нечасто, работать с ними непросто, но интересно. Второй тип очень распространен. Здесь речь идет об умеренном депрессивном эпизоде на фоне сформировавшегося психоорганического синдрома. И здесь мы практически бессильны, потому что депрессию мы скомпенсировать можем, а с личностными изменениями уже ничего не сделаем. И все наши труды пойдут насмарку через 5 минут после выписки. |
||||
| Обсудить в блоге автора | ||||
