Умерла Заха Хадид — в связи с чем русские мидии весь день сообщают: скончалась архитекторша белоснежного здания на Шарикоподшипниковской улице. Это по-своему трогательно, но, кажется, все колоссально недооценивают потенциальный вклад Хадид в будущее российской — не архитектуры, федерации.

Бизнес-центр Dominion Tower строили десять лет — и в таком месте, что здание одного из главных архитекторов мира появилось в самом большом городе Европы как будто тайком. Глянцевый инопланетный корабль приземлился где-то между промзонами на Дубровке, гермодвери открылись — и к землянам с улыбкой вышел Степашин. Да, это чистая правда: первым арендатором тауэра стал фонд содействия развитию ЖКХ и по молочного цвета лестницам ежедневно шуршит тапочками его глава, прославленный исполнитель главной роли в блокбастере «Не так сели».

И это не забавно, а очень важно. Когда мы ругаем власть, когда говорим, что не понимаем, откуда они такие вообще берутся, — мы катастрофически недооцениваем условия работы, в которых оказывается любой российский госслужащий. Разницы между сайдингом и жалюзи в кабинете главы управы и малахитовыми орлами в кабинете президента нет никакой. Красные дорожки и думские кресла в катышках так же ужасны, как кожаные диваны в администрации ПГТ. Панели под дерево с золотой отделкой, цековский паркет Старой площади, пластиковые салфетки под перевёрнутыми стаканчиками, искусственные цветы, как будто украденные со свежей могилки старательной хозслужбой, коньяк за дверцей из ДСП и «Святой источник» на столе — любой чиновник в России находится в ужасной и душной обстановке, в которой невозможно думать, невозможно принимать решения, зато всё время хочется натворить какой-нибудь нечеловеческой хуйни: вымазаться мёдом и обваляться в перьях, поддержать Новороссию, запретить усыновлять сирот. В Ельцин-центре есть гениальный зал, воспроизводящий обстановку президентского кабинета: ты знаешь, что сейчас сменится эпоха, знаешь, что последствия непредсказуемы, но назад пути нет, ты уже произнёс внутри себя «я устал, я ухожу», но ещё несколько часов ты настоящий президент самой большой страны в мире — а на тебя смотрит ковёр с узорами и зелёная лампа из магазина «Свет» на Реутовской улице. Лучше всю жизнь жить в «Икее» и питаться только холодными фрикадельками, чем месяц провести в интерьерах русской власти. Она отравляет раз и навсегда — и только один человек в России принимает заместительную терапию, и этого человека зовут Сергей Степашин.

Я верю, что через несколько лет он встрепенётся, подкачает президентские амбиции и без труда станет президентом свободной России на самых демократических выборах в истории. И первым указом переименуют Шарикоподшипниковскую в улицу Захи Хадид.