Компания Paramount рекламировала «13 часов» как очередной представитель популярного в Америке жанра — документального боевика для консервативной аудитории. Рецепт успеха, доказанный «Уцелевшим» Питера Берга и «Американским снайпером» Клинта Иствуда, прост: крутые американские военные, бряцая оружием, думая о семье и о звёздно-полосатом флаге, добровольно идут на самоубийственную миссию, показывая чудеса выучки, гуманизма и заботы о товарищах. Американские военные в «ястребиных» фильмах — идеальные суперсолдаты, их враги — жестокие варвары, а рядом с варварами живут добрые дикари, которые смотрят на белых пришельцев как на светочей нравственности; в России от проката такого рода продукции добра ожидать не приходится. Кинозалы с «Тайными солдатами Бенгази» — единственные места в стране, где словосочетание «Госдеп США» упоминается в положительном ключе.

Но патриотическая подоплёка «Тайных солдат» очень поверхностна. Майкл Бэй снимает кино ради взрывов, а не ради политики. Любители реализма критикуют «13 часов» за то, что авторы отошли от исторической справедливости: например, изобразили главу резидентуры ЦРУ в Бенгази отъявленным негодяем, который не позволил своим людям вовремя выехать на место боя. Но с самого начала ясно, что глава резидентуры используется исключительно как драматический антагонист главным героям. Он и не обязан иметь ничего общего с прототипом (впрочем, реальные герои истории утверждали, что он действительно вёл себя нерешительно). Дэвид Костабайл успешно исполнил роль косного и трусливого бюрократа, в котором потрясение пробудило совесть и даже толику храбрости, — образ ровно той сложности, которая уместна для подобного кино. Не слишком поверхностно, но без заметной глубины.

Характеры других персонажей выполнены не менее схематично; на их фоне выделяется лишь энергичный и решительный Глен Доэрти, персонаж Тоби Стивенса (Флинта из Black Sails). Сцены слащавых объяснений с детьми и любимыми, — то, что нас обычно раздражает в боевиках, — связывают безликих людей в форме, которых не так просто отличать друг от друга, со знакомой нам мирной реальностью. После непрекращающегося экшена последних полутора часов один из героев замечает, что за прошедшую ночь ни разу не вспомнил о своих детях. Да и зрители тоже не вспоминали.

Зрители вспомнят другое: то, зачем обычно ходят на Майкла Бэя, здесь есть в изобилии. Большую часть фильма занимают бои, погони, стрельба и взрывы. В области масштабных разрушений Бэю по-прежнему нет равных. Глянцевая картинка, сверхнасыщенные цвета, солнечные блики на машинах, долгие пролёты камеры сквозь ряды наступающих боевиков, — эти приёмы режиссёр беззастенчиво повторяет по много раз за два с половиной часа, и они не утомляют. Оператор Дион Биби («Эквилибриум», Miami Vice, «Мемуары гейши») под руководством Бэя снимает боевик так, что даже ничем не примечательные эпизоды не выглядят лишними: на них просто приятно смотреть. А от пейзажей Марокко и Мальты, где проходили съёмки, и вовсе глаз не оторвать.

Можно упрекнуть режиссёра в том, что из-за ненужных сентиментальных диалогов фильм растянулся до двух с половиной часов. Но за счёт хронометража Бэю удалось грубыми и эффектными мазками передать картины жизни в охваченном войной ближневосточном городе. На улицах Бенгази мальчишки гоняют мяч едва ли не под пулями, а в лавках местные жители уплетают ужин и смотрят футбол на маленьких телевизорах, пока за окнами взрываются снаряды. Женщины в чёрных одеяниях приходят на место боя и оплакивают смерть плохих парней — их супругов и детей. Боевики молятся на бережно уложенных ковриках, а у колонн мечети не менее бережно сложены автоматы Калашникова. Муэдзин выкрикивает призыв к молитве с маяка, построенного итальянцами сотню лет назад. В аэропорту высятся громадные фюзеляжи разрушенных во время боёв пассажирских самолётов. Это кино не о патриотизме и не о смыслах, а о красоте, — о красоте трассеров в ночи и старого автобуса, разорванного на части грандиозным взрывом. О красоте рассвета над городом, который стал полем кровавой схватки, но продолжает жить незаметной тайной жизнью.

8/10