Предъявите, говорю, мне ссылку на закон, в котором написано, что фотографировать нельзя, когда по правилам метрополитена – вот, на стеночке висят – очень даже можно. А также где у вас нагрудный знак. А если вы не полиция, а ВВ, то и прав полиции у вас нет, а если вдруг даже и есть, то извольте и обязанности соблюдать.

А он меня грозится задержать и в отделение доставить, котик такой. А я интересуюсь, на каком основании. А он мне что-то про установление личности лопочет. А я ему – что нет в законе такого основания. Тут выясняется, что законы-то чувачок все же читал, поскольку с победоносным видом припечатывает меня, мол, а я тогда скажу, что вы на проходящую по ориентировке террористку похожи, нет, ну каков скот.

Но нервничает уже изрядно, ибо понимает, что ошибочка у него вышла. Он-то хотел крутотой своей перед подчиненными блеснуть, но маленько промахнулся с выбором объекта.

Достает какие-то распечатки, начинает листать, искать какой-нибудь пункт, по которому можно меня ущучить. Я сижу, улыбаюсь все лучезарнее. Тут и пассажиров по ходу дела больше становится, им интересно, они приглядываются, прислушиваются, кто-то хихикать уже начинает.

Наконец нашел, принялся мне цитировать про проверку документов и задержание нарушителей общественного порядка, а я ему – не нарушала порядка, а он мне – фотографировали, а я ему – правила метрополитена не запрещают, в общем, на второй круг стало заходить.

И отстать от меня он не может, поражение свое признать, но ему повезло, доехали до Комсомольской, а им там всем выходить надо было. Попытался бедняга сохранить лицо, и тут-то самая мякотка, самая, можно сказать, писечка и случилась. Уже выходя, бросает мне: «Повезло вам, что мне службу надо нести и нет времени с вами возиться. Вот вы думаете, что такая грамотная и законы знаете – но я вам скажу, что даже вам, ЛИБЕРАЛАМ, может понадобиться помощь полиции, и вот тогда вы вспомните о своем неуважении». – «Всего вам самого доброго, удачи в службе», говорю.

Вот такие мы, либералы, неуважительно грамотные и законы знающие. День, я считаю, удался.