Он стоит на берегу. А мраморный пол по цвету сливается с морем на стенде. Смотришь, как будто шагнет сейчас это солдатик с дыркой вместо лица с картинки, сюда к тебе, в Москву - в зал, а потом на площадь Курского вокзала. И что тогда? Скажешь, что он фейк? Это не так. Крым полуостров - на берегу которого солдатик - и правда Россия забрала, ввела таких солдатиков туда и забрала, а этого - на вокзале - на память оставили.

У Бэнкси была крутая работа - в парке аттракционов между водяными горками и зелеными цветными насаждениями, он ставил оранжевые фигурки заключенных Гуантанамо. Такие стенды. На память. Сильная работа. Вот смотрю я на солдатика на Курском вокзале и думаю, можем ли мы говорить о культуре и именем культуры, если символы - куда ни посмотри все их. Власти. И у нее, этой власти, как у этого солдатика - как будто нет лица - им может стать каждый.

А ведь мы про себя тоже так говорили - Pussy Riot может стать каждый. Но прошло время и они как будто забрали эти слова и, вывернув наизнанку, выдали в виде результата вот этого мужика с автоматом, без лица. Без лица и без песни.