Для справки: такое уже было. В 2008 Красильщика назначили главредом журнала «Афиша», ему было 21. Тогда еще назначения Красильщика, Дзядко и Мансилья-Круза в Афише, БГ и Афише–Мир ласково называли «бэби-бумом», хотя последние двое были постарше. Но тогда про это еще не писали в твиттере и фейсбуке, поэтому общественности не было так тревожно и обидно за себя.

Теперь вы читаете твиттер и недоумеваете. Какого черта двадцатилетняя пигалица у руля? Да что она вообще знает? Конкретно эта пигалица действительно много чего знает. Но это не главное. Двадцатилетних назначают старшими не только потому, что они много знают, а потому что они много хотят, много делают и ничего не боятся.

Когда тебе двадцать, в тебе меньше сомнений. Тебя просят написать про топ-сайдеры или теорию малых дел и ты берешь и пишешь. Когда тебе тридцать, ты сперва подумаешь, а сколько уже текстов про топ-сайдеры и малые дела было написано, нужен ли еще один, если нужен, то как его оформить, под каким углом посмотреть, и вообще, напишу ли я лучше, чем вот этот автор. В итоге, пока ты мямлишь и сомневаешься, двадцатилетний все написал, опубликовал и собирает лайки.

Когда мне было 18, мы с Yana Lukina придумали блог про мужскую одежду. Через полгода из него получился Фурфур. У нас не было сомнений в том, что мы писали, нам казалось, что про мужскую одежду в интернете на русском языке ничего нет, и мы это исправляли. Юля Выдолоб нам это позволяла. Хотя на самом деле была уйма блогов и форумов, на которых сидели мужчины вдвое нас старше и опытнее, те, которые в отличие от нас носили ботинки из кордована, а не только на картинках их видели. Просмотры, тем не менее, собирали не их топики в форуме, а наши посты про то, почему русские мужчины плохо одеваются и как носить носки с лоферами.

Когда тебе двадцать, ты прекрасно понимаешь, что сорокалетний путешественник и автор со стажем знает о мире и жизни куда больше тебя, но пока он соберется об этом написать, пройдет по нынешним меркам вечность. В эпоху ленты, как назвал ее Саша Филипенко, это никуда не годится. Поэтому у руля и становятся двадцатилетние.

Я не уверена, что так должно быть и так правильно. Я боюсь с увернностью что-то ляпнуть, заявив, что это что-то новое, а потом кто-то ткнет тебя носом и скажет, мол, камон, ничего нового ты не сказала, милочка, иди подумай о своем поведении. Но это все оттого, что мне уже не двадцать (а почти двадцать три), меня так носом несколько раз тыкали, это неприятно, горько и обидно, особенно, если некому за тебя заступиться, и это, скажу я вам, только все портит. Я теперь тоже сижу и думаю, ну ведь столько про это уже наверное было написано, все про это уже знают, вместо того, чтобы взять и написать, как делала это в 18.

Вовсе не обязательно ставить везде главредами двадцатилетних, это риск. Двадцатилетним не хватает опыта, спокойствия и мудрости тех, кто давно в индустрии. А им, старожилам, в свою очередь не хватает бодрости и смелости, чтобы постить раньше всех и выйти за рамки привычных принтовых дедлайнов и понять, что нет никаких дедлайнов, есть новость — значит нужен пост. Я за правильный сплав тех и других. Я мечтаю, чтобы старшие коллеги учили тебя лучше писать, травили байки о том, как виделись, скажем, с Прохоровым и как надо брать у него интервью, а ты бы показывал им, как постить с телефона сразу на сайт и как работает отложенный постинг в фейсбуке. Но так, увы, пока не выходит. Поэтому у руля двадцатилетние и вы чертыхаетесь и не понимаете, как это могло случиться. Хотя если вы взрослый и умный, как нам, двадцатилетним, хочется верить, вы же должны порадоваться.