5
| Мы все теперь ― его | ||||
 |
20.12 11:49 |  |
3399 | |
| Alexander Artemyev | ||||
| Сегодня на свободу вышли мои друзья. Мой давний знакомый Коля Кавказский, Вова Акименков, с которым мы еще шесть лет назад делали акцию «Назад в СССР», обвинение снято с вечно недовольной Маши Бароновой, с которой я как-то сошелся только за последний год, в Россию может вернуться моя подруга Настя Рыбаченко, то же сможет сделать Дэн Солопов, которого я люблю за глаза, как люблю его младшего брата Макса, с которым господь и Айдар Бурибаев свели когда-то работать в «Газете.ру». Свобода ждет Машу Алехину и Надю Толоконникову ― надо сказать, ее я всегда побаивался, когда она подходила ко мне, я почти всегда заранее расстраивался, что не смогу найти слов, даже покопавшись в памяти, чтобы поддержать ее сложный разговор. Помилован Ходорковский, на которого последние десять лет возлагал такие надежды ― вот он, человек, за которого в 2003 году ходила на митинги половина моего курса и которому одному осталось по силам бросить вызов Путину. Но было грустно. Муторно и томно. Мы говорили об этом с Машей Папу, куря перед нашим пятым подъездом. Я поглядывал в сторону неработающего завода ЗИЛ через реку, там как раз проезжал состав с какими-то контейнерами, серое небо нависало, снег так и не выпал, между двумя корпусами Даниловской мануфактуры мигали новогодние лампочки. Все смазывала «большая пресс-конференция» Владимира Путина. Всей редакцией смеялись, бессильно и натужно, иногда от стыда прикрывая уши, ― все четыре часа. Старый паук усердно дергал за ниточки, журналисты извивались, вскакивали с мест, тянулись все выше со своими листками «Водка. СМИ», «Новороссийск», «Дагестан», или что там было написано. Как по нотам разыгрывался унизительный и недостойный спектакль. Вряд ли они хотели становиться в его, своих, всех чужих глазах, посмешищем, вряд ли еще пять лет назад им приходило в голову, что они будут соревноваться в том, какой плакатик им стоит нарисовать на бумажке А4 или какой флажок прихватить с собой, вряд ли они искали «символ Кузбасса йети». Но теперь он владел ими, он руководил ими, он тыкал им и смеялся над ними, он перекатывал их по полу как котят, потому что они принадлежали ему, они были его. Мы все теперь ― его. |
||||
| Обсудить в блоге автора | ||||
Сюжет по теме
 |
Общение прессой
|
