Каждая моя тема, по сути, приглашение к разговору (иной раз, правда, получается скандал), но это уже зависит от таланта собеседника. Сегодня давайте поговорим на большую и сложную тему: «Отдых в СССР». Причина? Довелось прочесть, что хомо-советикус на отдыхе, в основном, пьянствовал и изменял своей «половине». В качестве иллюстраций были взяты кадры из фильма «Любовь и голуби». Фильм хороший, но это же - комедия, притом изрядно гротескная. И потом, как мне кажется, пьянство с изменами - это пороки (хотя, для кого - как) не общественного строя, а конкретного человека и уж в СССР лично я не разу не читала статьюшек про то, как правильно закрутить курортный роман. Вот, например, совершенно реальная цитата из современных СМИ: «Пляж - не место для длительных знакомств. Помни это! Поэтому заранее позаботься о презервативах!» Это из советов девушке, отправляющейся на юга′. У каждого - свой мир, конечно же, но тогда почему все эти люди постоянно кивают на Совок?
Группа отдыхающих в Сочи. 1951 год.
Картина А.Самохвалова «Кафе. Гурзуф.» Середина 1950-х гг.
...Вообще сейчас уже есть возможность почти точно определить, в какую из эпох было модно именно ездить на курорты, в какие - отдыхать «диким образом», когда был пик «дачной моды» и так далее. В 1930-е - 1950-е были в моде курорты с обильной едой и полным уходом за человеком. В сказке «Старик Хоттабыч» показан барочный санаторий, рядом с которым теряются даже Версаль и Цвингер. Поездка на море или хотя бы в подмосковный профилакторий - это было окно в другой мир. Или в забытом ныне кинофильме 1930-х годов «Девушка спешит на свидание» сюжет закручен вокруг отдыхающих в шикарном санатории. В послевоенном фильме-ревю с участием Аркадия Райкина - «Мы с вами где-то встречались» тоже красиво и «барочно» показан дом отдыха. Что роднит все эти сюжеты? Везде человек-отдыхающий изображён, как аристократ. Его холят, нежат, позволяют гулять средь боскетов и вазонов. Иной мир, противоположный миру тяжёлого труда и коммунальной жизни.
А вот в 1960-1980-е многие молодые (и не очень молодые) люди ехали на море с твёрдым намерением снять жильё (часто ужасное по виду и удобствами за углом), но зато рядом с морем. Этому посвящено много самых разных сюжетов, начиная от кинокомедий «Будьте моим мужем» и «Спортлото-82» до детских вещей, вроде «Дубравки», где бабушка главной героини тоже сдаёт комнаты отдыхающим. Некоторые и вовсе, как герои фильма «Три плюс два» ставили палатки не мучились проблемой сложных взаимоотношений с хозяевами. Разумеется, эта практика сложилась в романтические 1960-е, когда мир санаториев и дач сделался сродни мещанскому ожирению и если уж отдыхать на море, так только диким способом. А потом шестидесятники сделались взрослыми дядьками и НИИ-шными тётками, а привычка юности осталась. Остались также и наработанные знакомства, позволявшие приехать к «своей» хозяйке. Вещь Людмилы Улицкой «Медея и её дети», как раз, об этом. Другой вид отдых в 1960-е - это, разумеется, поход, ибо тогда активный отдых стал частью достойного образа жизни, а молодым и дерзким учёным полагалось «парня в горы тянуть - рискнуть...», чтобы проверить на прочность будущего ловца нейтрино.
Вообще, в советской прессе всегда восхваляли именно активный досуг, полагая, что даже рабочий-молотобоец должен на отдыхе прыгать, бегать и заплывать за буйки, тогда как лежание на пляже и попивание коктейлей пряных (с ямайским ромом) - это скучный и неправильный досуг каких-нибудь стиляг, оплывших жён ответственных работников и ещё каких-нибудь бесполезных личностей. Даже в указанном фильме «Девушка спешит на свидание» показаны тренажёры, причём для людей ослабленных, жирных и en masse пожилых. Молодым и стройным - теннис, экскурсии в горы и всё то же заплывание за буйки. А уж если ты совсем сутулый стиляга, тебя нарисуют с бутылкой и девками на пляже. Противопоставление «правильного» - «неправильному» - это вообще в духе советско-имперской риторики, поэтому люди регулярно читали в журналах об одном, а делали всё по-другому. Поскольку в СССР был гарантированный отпуск, то люди имели возможность планировать (тогда всё планировали, даже промышленный выпуск детских сосок и взрослых распредвалов). Так что советская плановая жизнь имела две стороны - положительную, когда человек знал наперёд, что ему положено и отрицательную, когда он стремился достать нечто, не запланированное (например).
Кстати, люди, что называется, простые, и в 1960-1980-е старались всё равно вырваться на курорт, в санаторий, в дом отдыха. Им не нравился дикий отдых, свойственный, как раз, интеллигенции. Если вспомнить всё тот же «Любовь и голуби», то с каким тщанием Вася Кузякин собирался на «курорт органов движения»! Помните, как он расстроился, когда никто не смог завязать ему галстук? «Там же юг! Культура!» Интеллигенция, напротив, старалась не обременять себя шмотками, зато непременно брали транзистор и, скажем, гитару. Отношение к югу и культуре тоже могло быть своеобразное:
—Куда он всё хотел-то, говоришь?
—Ну, в бар!
—Где ж я ему возьму-то, этот бар?..
—Вот побарствует маленько и притопает.
То есть опять звучит тема барства, выступающем однокоренным словом существительному «бар».
Признаком респектабельности считалась дача. К 1970-м даже сложилась триединая формула советского бытового счастья: «Квартира - Машина - Дача». В 1930-е-1940-е годы дача была принадлежностью советской элиты - генералов, учёных, артистов и всяких-разных начальников. В 1950-е дачная жизнь началась и у людей попроще. Причём, было очень много ограничений по постройкам и даже садово-огородным посадкам. Считалось, что государство делает и так значительные послабления своим гражданам, разрешая возводить летние домики и возделывать грядки. Мол, расширение дачного хозяйства приведёт к обрастанию частной собственностью, а какой же это социализм?! Но люди всё равно хитрили, делали всякие пристройки, торговали на рынке клубникой и так далее. Также общество тщательно следило за тем, чтобы соседи не пускали к себе дачников со стороны, за деньги. Поэтому товарищи, тайком сдававшие свои домики, выдавали жильцов за своих дальних, но любимых родственников.
Что интересно, к дачам было тоже различное отношение со стороны разных слоёв населения. Существовали престижные и непрестижные места - так, дача в Жаворонках считалась ice и cool, а дача близ городка Электроугли, как бы не вполне. Люди простые и хозяйственные чаще всего использовали дачу, как плацдарм для битв за урожай, а потом - с урожаем. Интеллигенция предпочитала просто отдыхать, а по ночам слушать Би-Би-Си потому что за городом лучше ловилось. Как правило, состав семьи был сложным, где старшее поколение сажало картошку, а младшее - ловило программу Севы Новгородцева. В конце 1980-х многие дачники стали именовать свои 6-8 соток противным, но моднястым словом «фазенда», почерпнутым из кино-хита осени 1988 года «Рабыня Изаура». Также помню интересную статью на тему «Нужен ли на даче телевизор?» Смысл был в том, что дачу следует использовать для опять же активного отдыха, а не сидеть перед ящиком. И вот, что интересно - говорят, что в СССР было нечего смотреть, а многие помнят, что люди (и особенно - дети) именно торчали возле телевизора... Такая она была загадочная, эта soviet life.
А вот и отрывок из довоенного кинофильма «Девушка спешит на свидание» . Тренажёры, кои ныне для качкастых супер-менов и фитнесующих супер-вуманов, тогда были для страдальцев, живущих не в ладу со своим телом.
6
