В 2004 году он с Мишей Ганом и Диким поехал в Москву. Они, конечно, никому ничего не сказали. Меня решили не брать (как раз дочка родилась, «пожалели»). 14 декабря они и еще 37 нацболов зашли в приемную администрации президента и забаррикадировались там. 18 декабря им предъявили обвинение по нескольким статьям, в том числе по статье «насильственный захват власти или насильственное удержание власти», до 20 лет лишения свободы.

На момент ареста Илье было меньше 18-ти, первое время он сидел в изоляторе для несовершеннолетних, позже перевели во «взрослый» СИЗО. В декабре 2005 года он вышел на свободу — дали три года условно.

Илья вернулся в Тольятти, устроился по специальности — в краеведческий музей. На какое-то время полностью забил на политику. Его вновь задержали, мусора прямо в музей и пришли.

Во втором сроке Ильи частично виноват я. Конечно, сложно было предположить, что придумав провести Марш Несогласных в Самаре, я подставляю и тех, кто давно отошел от дел. Миша Ган успел свалить на Украину (потом он получил убежище в США).

Перед отъездом Ган приехал к Илье — предупредить. Заяц отреагировал спокойно — «не хочу всю жизнь скрываться, хочу завести семью, работать. Лучше отсижу». Через несколько часов после этого разговора его повязали.

В мае 2007 года суд перебил Гурьеву условный срок на реальный. Дали 6 месяцев. Прокурор напирал на то, что Илья «не ходил отмечаться положенное число раз».

В 2007 я переехал в Москву и с тех пор мы с Зайцем не виделись. Я знал, что он женился, у него родились две дочки. Что он гоняет за антифа, но при этом его несколько раз вызывали на допрос по «делу Квачкова». Уж не знаю, как он умудрился связаться с такими ублюдками.

И я совсем не знаю, как он умудрился вляпаться в ебанатство под названием «Новороссия». Где-то месяц назад Дикий позвонил мне и попросил узнать, не видел ли кто-нибудь Илью в Донецке. Как он догадался, что Заяц рванул туда — не знаю. Семье Илья объяснил, что «уехал на раскопки в Татарстан».

Недели две назад Дикий мне вновь написал, что Илья первый раз побывал в бою — «их помяло, но он живой». Вроде бы Зайца слегка контузило. Он собирался воевать «до сентября, если движуха раньше не кончится».

И вот вчера ночью, 14 августа, сколько продлится эта движуха, для Ильи стало неважно. Илья погиб под Краснодоном — это неподалеку от Изварино. Видимо, встречал «гуманитарный конвой».

И я не знаю, что теперь делать и как теперь думать об этом. Потому что вернуть Илью уже нельзя.

И все, на что я надеюсь — что «радио тысячи холмогоровых» в полном составе сядет на пожизненное, и я лично готов их допрашивать, с нарушением сразу всех прав человека.

(Вот ссылка на интервью накануне отъездаhttp://tltpravda.ru/blog/political_economy/3790.html)