Предметом данного исследования был верхний слой исполнительной власти России — члены правительства, руководство администрации президента, спецслужб и контрольных органов. Кроме того, мы сочли возможным включить в этот список руководителей госкорпораций и государственных компаний — монополистов.

Исследователь советских элит Дэвид Лейн еще тридцать лет назад придумал вычленять группы поддержки в наглухо закрытых для внешнего мира советских элитах на основании того, как сильно пересекаются карьерные пути членов номенклатуры. Мы тоже сделали основой исследования личные связи правящего класса.

Карьерный путь каж­дого из чиновников мы описали в созданной для этого базе данных. Далее специальная программа пробегала по всей базе в поисках пересечения мест работы или учебы тех или иных людей. Если такие находились, то между ними регистрировалась связь, которая оказывалась тем сильнее, чем дольше пересекались жизненные пути двух индивидов до попадания в правительство.

В итоге мы получили возможность построить своего рода социальную сеть, в которой узлы — это федеральные чиновники, а связи между ними — это годы совместной работы. Для сравнения мы сделали два временных среза — в 2000 и 2011 годах.

Наш метод воссоздания связей можно критиковать. То, что люди долгое время работали в одном городе и в одной и той же организации, совершенно не означает, что они лучшие друзья. И наоборот, знакомства, завязанные в неформальной обстановке, например в бане, выпадают из нашей сети. Все это так, но данный инструмент предназначен не для того, чтобы посмотреть, кто с кем дружит, а для того, чтобы проследить, в каком направлении движется российская элита в целом. Тем не менее мы выявили два типа ошибок, к которым приводит наш биографический подход, и их пришлось исправлять вручную.

Упущенная связь. Чаще всего это связано с не до конца прописанной сложной административной подчиненностью структур, в которых работали чиновники. Так, например, министр образования Андрей Фурсенко долгое время сотруд­ничал с работником мэрии Санкт-Петербурга Владимиром Путиным, занимая пост руководителя Фонда научно-технического развития Санкт-Петербурга. Так как формально это две разные организации, наш алгоритм не увидит этой связи, но если учесть административную подчиненность «федеральный центр — мэрии», то эта связь возникнет. Впрочем, в случае с Фурсенко наша система все равно отметила бы связь — через кооператив «Озеро».

Ложная связь. Есть риск записать в друзья тех, кто фактически таковыми не является, но случайно параллельно поднимался вверх по вертикали власти. Наверное, самый очевидный пример тому — многолетняя совместная работа Владимира Путина и Владимира Яковлева в мэрии Санкт-Петер­бурга, притом что, как утверждали СМИ, у них были неприязненные отношения.

После исправления этих ошибок исследование приобретает окончательный вид.

Где нужно родиться, чтобы иметь наибольшие шансы стать министром? Москва и Центральный федеральный округ — неплохое, но, как ни странно, не самое лучшее место. Судя по составу правительства 2011 года, лучший федеральный округ — Северо-Западный, а самый подходящий город в этом смысле, естественно, Санкт-Петербург. Но данные карты позволяют сделать и более неожиданные выводы. Например, что среди министров 2000 года была аномально высока частота земляков с Дальнего Востока. Почему десять лет назад в правительстве были неплохо представлены столь дальние от центра регионы? И почему сейчас снижается доля федеральных чиновников из провинции, зато растет процент уроженцев двух столиц?

Сейчас мы наблюдаем окончательный распад СССР в части модели «захвата» провинциальных номенклатурных кадров. В советское время у выходцев с дальних окраин (за исключением, может быть, среднеазиатских и прибалтийских республик) шансов на хорошую карьеру в Москве было не меньше, чем у тех, кому повезло родиться в центре. Более того, считалось, что как раз москвичу хорошей карьеры не сделать — элиты опасались чрезмерной концентрации, которая могла возникнуть, в случае если место рождения и место «царствования» совпадут. Даже руководить Москвой москвичам доверяли не часто: из 19 градоначальников за все советское время в столице родились лишь двое. Особенно хорошо в Кремле была представлена Украина — сначала из-за Хрущева, затем из-за Брежнева и его мощного днепропет­ровского клана, который последние двадцать лет силен и на Украине.