Бывшую помощницу судьи поддержал бывший администратор Хамовнического суда

С момент интервью бывшего помощника и пресс-секретаря судьи Данилкина Натальи Васильевой прошло два месяца. Конечно, 14 февраля 2011 года ничего нового ни об этом суде, ни о судебной системе в целом страна не услышала, но в многолетнем деле ЮКОСа (ему уже 8 лет) Васильева стала первым человеком системы, решившимся выступить против. Независимо от того, что ею руководило: жалость ли к отдельном взятому судье Данилкину, выносившему приговор, или желание высказаться… Главное: она прекрасно отдавала себе отчет в том, ЧТО она делает, и, тем не менее, рассказала про приговор, который «писался не Данилкиным»; про «выезды в Мосгорсуд» и во время нахождения в совещательной комнате; про «общение» с Мосгорсудом «по всем спорным моментам» («когда что-то идет не так, как должно быть»); про то, что Данилкин «обязан был представлять информацию в Мосгорсуд и, соответственно, получал оттуда определенные распоряжения»; про то, что «нервничал, переживал, возмущался, что ему указывают, что нужно делать»; и, наконец, про сердечные приступы и «запах корвалола» в кабинете судьи…

Реакция судебной системы была моментальной: информационные сливы фактов личной биографии («что может сказать человек, который работал поваром в ресторане на Киевском вокзале») и угрозы подать иск о клевете… А потом все стихло. Служебной проверки по факту сказанного ни прокуратурой, ни каким-либо другим органом проведено на сегодняшний день так и не было. Ну, не приезжал никто в Хамовнический суд и не опрашивал Данилкина: а при каких обстоятельствах выносился приговор? Никто не осматривал камеры наружного наблюдения Мосгорсуда (чтобы узнать, был ли там накануне приговора Данилкин), никто не требовал из телефонных компаний биллинги переговоров Данилкина на период нахождения того в совещательной комнате, - словом всего того, что в другой стране было бы совершено на следующий день после интервью, - сделано не было…

Между тем, еще один сотрудник Хамовнического суда подтвердил «Новой газете»: тесная взаимосвязь судьи Данилкина и Мосгорсуда - была.

«Новая» встретилась с уже бывшим администратором этого присутственного места – Игорем Кравченко. Если кто не помнит – в середине мая 2010 года он был снят с должности за то, что недоглядел, как адвокаты Ходорковского пронесли в суд банку с нефтью и скважинной жидкостью – чтобы бывший глава ЮКОСа продемонстрировал их суду во время своих показаний...

В словах Кравченко вы тоже не найдете ничего того, о чем бы не догадывались. И реакция системы на сказанное, скорее всего, будет такой же, как и в случае с Натальей Васильевой: его будут обвинять в предвзятости и заинтересованности, в том, что в нем говорит обида…

Сам же Кравченко говорит, что обиды у него нет.

- Почему вы решили выступить в поддержку Васильевой?

- Когда в декабре был вынесен приговор (Ходорковскому и Лебедеву – В.Ч.), а потом в феврале вышло интервью Васильевой, я подумал: а стоит ли мне выступить? Глядя на выступление Данилкина по Первому каналу, на выступления других лиц, я тоже захотел что-то сказать от себя. Потому что все эти люди с экрана, мягко говоря, лукавят. Интервью Васильевой – правда. Она ничего не сказала такого, чего бы кто-то не знал. И эти ее слова могут подтвердить многие – в том числе сотрудники самого аппарата Хамовнического суда.

- Что происходило в Хамовническом суде и вокруг Виктора Данилкина во время процесса по второму делу ЮКОСа?

- Данилкин по всем возникающим у него вопросам советовался в Мосгорсуде, часто во время этого процесса туда ездил. Помимо пятницы и понедельника – когда в Мосгорсуде у Егоровой (председатель городского суда – В.Ч.) каждую неделю совещание судей проходит, были и незапланированные выезды. Я в полседьмого утра приходил на работу, он тоже где-то в это время: собирал какие-то бумаги и уезжал в Мосгорсуд.

- То есть, в том числе, и перед заседанием ездил?

- Да.

- И каким он приезжал из Мосгорсуда?

- Мрачный, не разговорчивый, задумчивый. Иногда веселый – это когда Хамовнический суд за что-то похвалили. Например, за то, что у суда хорошая экономия средств в этом месяце была. Все похвалы выражались в квартальной премии. Свыше миллиона аппарату суда давали (у рядовых сотрудников – секретарей - зарплата низкая - 8-9 тысяч). Если меньше давали – значит, судом были недовольны…

А так, как правило, настроение у него после этих посещений и во время всего процесса не очень было. Когда я Данилкина по утрам встречал перед его выездами в Мосгорсуд, он часто вздыхал, говорил: «Опять Мосгорсуд, опять Мосгорсуд… Опять вызывают». Зачем вызывают, конечно, публично не конкретизировал. Но так как все эти выезды (помимо обязательных пятницы и понедельника) происходили во время конкретного процесса, было понятно зачем. Ведь когда вышел закон, по которым надо выпускать из-под стражи обвиняемых в экономических преступлениях, Данилкин выносил совершенно обратные решения.... Повторюсь, незапланированные выезды в Мосгорсуд у него были на протяжении всего этого процесса.

- Как-то проверить, когда она выезжал в Мосгорсуд, можно? По каким-то журналам?

- Нет, председатель суда – лицо независимое. Его приход и уход никак не фиксируется официально. Нет таких специальных журналов. 

- Он делился с подчиненными чем-то?

- О процессе он говорил так: «Я в принципе, это не решаю. Что скажут, то и будет». А нам в суде было понятно, кто «скажет». В самом начале процесса в суде велись разговоры о том, что Данилкину она (Егорова – В.Ч.) это дело навязала, он сам не хотел его рассматривать.

- А отказаться не мог?

- Видимо, не мог. Очень многие отказались от этого дела. Данилкин оставался последним из претендентов. А так как он самый молодой из председателей, как я понимаю, его и выбрали.

- Какое у Данилкина было взаимодействие с прокурорами на этом процессе?

- Скажу так: более налаженное, чем с адвокатами. Так собственно у всех судей.

- Если по факту интервью Натальи Васильевой будет проведена служебная проверка, вы готовы выступить свидетелем?

- Да, потому что то, что сказала Васильева, – известно сотрудникам Хамовнического суда. Все всем известно было. Ее слова может подтвердить любой.