Нет, западные политики всегда становились в России фольклорными героями. О Гамбетте, Бисмарке, Дизраэли рассуждали герои Достоевского, Лескова и Чехова («Гамбетта помер! — говорил он, вертясь и махая руками. — Это Бисмарку на руку. Гамбетта ведь был себе на уме! Он воевал бы с немцем и взял бы контрибуцию, Иван Матвеич!»), весь советский масскульт двадцатых пересыпан именами Керзона, Ллойд-Джорджа, Чемберлена, Бриана, Пуанкаре, Вильсона («Куски закусок, ви́на и пена. Ешь весело! Закусывай рьяно! Пока Бриан не сожрет Чемберлена, а Чемберлен сожрет Бриана»). Про Гитлера вообще можно ничего не пояснять, потом были Трумэн и Черчилль («А гляжу вот на Уинстошку — тоже мужчина немолодой, — сигару из зубов не выпускает. Ты пробовал сигару-то, Вася? То-то, что нет. И не пробуй, все нутро вывернет. А он, проходимец брудастый, сосет да сосет чертову отраву, и ничего ему, брудастому, не делается»), а дальше уже всех подряд западных лидеров поименно знали даже дети — боялись Эйзенхауэра и Аденауэра, уважали Де Голля, скорбели по Кеннеди и так далее («Да, я проникся — в квартиру зайду, глядь — дома Никсон и Жорж Помпиду!»)вплоть до Клинтона («Моника, Моника, поиграем в слоника»), Буша-младшего и Обамы. Президенты, премьер-министры, монархи — ими в России всегда интересовались. Но чтобы звездой стал иностранный пресс-секретарь — до Псаки такого не было.

«Мне кажется, что у нас скоро единицей измерения тупости станет Псаки. 0,8 Псаки, если человек чуть поумнее. 1 Псаки, если совсем без головы», — рассуждает комментатор правительственной «Российской газеты». Издевательские комментарии посвящает Псаки российский представитель при ООН Чуркин. Радикально прокремлевский журнал «Однако» называет Псаки «архетипической дурой». Та же «Российская газета» смеется даже над платьями и бусами Псаки. Знаменитый Дмитрий Киселев предлагает новый внешнеполитический термин — «псакинг». Такого накала нет, когда речь заходит об Обаме, Меркель, Олланде, Кэмероне или Порошенко. Только Псаки вызывает у официальной Москвы такую сногсшибательную ярость, неумело замаскированную под иронию. Последний случай, когда лояльные государству российские СМИ пошли на прямой подлог и приписали Псаки очередные смешные слова, которых она не произносила, можно считать самым убедительным свидетельством ведущейся против Дженнифер Псаки пропагандистской кампании. Да, это смешно — всего лишь пресс-секретарь, а в иерархии врагов России она почему-то на первом месте. Не в бусах же дело, правда?

Такие немотивированные кампании ненависти устраиваются только в одном случае — если у объекта кампании завелся какой-то влиятельный недоброжелатель, человек, испытывающий к объекту глубокие и сильные личные чувства и при этом располагающий достаточными ресурсами, чтобы превратить личное в общественное. Очевидно, речь идет о ком-то из топ-менеджеров российской пропаганды. Но кто из них и почему может питать к Псаки такую сильную личную неприязнь?

Возможно, разгадку стоит искать в личности самой Псаки. Ей тридцать пять лет, то есть она принадлежит к тому же поколению, что и дети Путина или Обамы. Смотрела в детстве «Звездные войны» и «Утиные истории», играла в Барби, слушала Майкла Джексона. Псаки — американка в первом поколении, ее отца звали Димитрис Псакис, а Джеймсом Псаки он стал уже во взрослые годы, когда переехал в Америку из Греции. Греки — один из беднейших европейских христианских народов, большую часть своей истории прострадавший от турецкого владычества, и в новейшее время быть греком в Греции — не очень круто. Если бы не эмиграция отца, если бы Псаки родилась в Греции — как бы сложилась ее судьба? Была бы гидом у Акрополя, или официанткой в греческом ресторане, или просто женой и матерью в огромной и бедной греческой семье, ничего интересного. Но судьба сложилась по-американски, по-голливудски. Девочка из греческой семьи в свободное от университета и плавания на спине время ходила волонтерствовать на собрания Демократической партии, поработала на одной избирательной кампании, потом еще на одной, потом — на кампании сенатора Керри (2004 год, он тогда проиграл Бушу, но девочку запомнил) и без чудес и карьерных рывков, шаг за шагом встретила 2008 год пресс-секретарем кандидата в президенты от демократов Барака Обамы. Когда госсекретарем стал ее бывший шеф Керри, он позвал ее работать к себе, последний год она — официальный представитель Госдепа. Блестящая карьера, американская мечта. Кто может ненавидеть человека, ставшего воплощением этой мечты?

Очевидно, нам стоит искать кого-то очень похожего на Дженнифер Псаки. Человека, похожего на нее во всем и отличающегося только одним — его американская мечта не сбылась, оставив травму на всю жизнь. Давайте искать. Нужно найти тридцатипятилетнюю гречанку (обязательно женщину — женская ненависть ни с чем не сравнима; псакифобия российской пропаганды — это именно женское, надрывное, как песни Ваенги), занимающую в российской медийной иерархии примерно то же место, что Псаки в Америке. На эту роль идеально подошел бы Дмитрий Песков, если бы он не был русским мужчиной под пятьдесят, или Дмитрий Киселев — если бы он был гречанкой. Но кто же тогда? Кажется, греков у нас нет, и нужно искать кого-то другого. Кого?

Маленький бедный христианский народ, веками страдавший от турецкого владычества — под это определение подходят не только греки. Если Греция — одна из беднейших стран Западной Европы, то ее аналог на постсоветском пространстве — очевидно, Армения. Предки человека, которого мы ищем, должны были бежать из Армении в Россию, и круг поиска, как нетрудно заметить, сужается. Главным врагом Псаки, организатором кампании против нее может быть женщина плюс-минус тридцати пяти лет, потомок беженцев из Армении и важный начальник в российской пропагандистской системе. Постойте, ведь есть в России такой человек!