| Мне тоже ужасно хочется быть оппозиционером. Я отчаянно болтлива, отчасти образованна, в меру ответственна и (льщу себя надеждой) не безнадежно глупа. Бойкая. Ненавижу всяческую мертвечину и обожаю всяческую жизнь. А жизнь сейчас где? А в оппозиции, конечно. Нельзя же, в самом деле, в наши лихие времена сидеть на чиновничьем стуле, ковыряться в бумажках и прислушиваться — не топочут ли в приемной революционные матросы, питерские коты или ангелы борьбы с коррупцией из СК (не путать с КС). Опять же съесть-то он съест, да кто ж ему даст. Не дают.
Но не больно-то и хотелось этого вашего предпенсионного попила.
Хочется, наоборот, стоять на высокой сцене в нарядной дубленке фасона типа «снегурочка» (есть хорошие, с вышивкой, я как-то видела такие в ГУМе) и звенящим от мороза и ярости голосом кричать в микрофон: «Можешь выйти на площадь, смеешь выйти на площадь в тот назначенный час?!»
И чтобы нарядная толпа, состоящая из креативных «снежинок» и «дедов морозов», отвечала единым выдохом: «Дааааа!»
И чтобы все фотографировали это дело, стенографировали и показывали в прямом эфире по CNN. И потом мы с товарищами по сцене рассказывали бы на канале «Дождь», как прошла акция за все хорошее и против всего плохого, объясняли бы, в чем смысл постмодернистского названия «Юрьев день», поздравляли бы друг друга с юбилеем протеста. Ближе к ночи запрыгнули бы в наши дорогие машины и поехали бы по модным клубам города Москвы. Отмечать нашу победу. |
