«Нельзя было заниматься бизнесом, не имея выхода на власть, — объяснял в суде адвокат Романа Абрамовича Джонатан Сампшн. — Если у тебя самого не было власти, следовало выйти на крестного отца, у которого она была». Борис Березовский, у которого сложились дружеские отношения с членами семьи президента Бориса Ельцина и который понял, что «политическая власть сама по себе источник значительного богатства», предоставлял как раз такие услуги. «[Березовский] был волнорезом. Он все проблемы снимал. Именно за это мы ему и платили», — объяснил Абрамович.

По его утверждению, он заплатил Березовскому за крышу $80 млн в 1996 г. и по $50 млн в 1997 и 1998 гг. Последующие платежи Абрамович уже затруднился подсчитать: «В 1999-м мы платили за ТВ-6 и“Коммерсантъ”, платили за ОРТ, оплачивали кредитные карты Березовского, его шато в Южной Франции и т. д.». Последний и самый крупный платеж — $1,3 млрд в 2001 г. — Абрамович также называет платой за крышу.

Договорись с конкурентами

Сделку с Березовским Абрамович заключил в феврале 1995 г.: Березовский взялся пролоббировать созданиегоскомпании «Сибнефть» и ее приватизацию в пользу Абрамовича. Сделка была «коррупционной», признал Сампшн.

Березовский сдержал слово: 28 декабря 1995 г. 51% акций «Сибнефти» был выставлен на залоговый аукцион. На пакет, кроме компании Березовского — Абрамовича, было два претендента: «Менатеп» и «Самеко». Но с ними договорились заранее.

Партнер Березовского Бадри Патаркацишвили поехал в Самару, где за полдня убедил гендиректора «Самеко» Максима Оводенко отозвать заявку. «Моя позиция была просто убедить их, что участие [в аукционе] не так важно для них, как выплата долга [перед Инкомбанком]», — объяснял в суде Березовский. А «Менатеп» Березовский уговорил выступить банком-гарантом.

«Вы подстроили результаты аукциона, не так ли? — спросила Березовского судья Элизабет Глостер. — Устроили тайный сговор с одним из участников и откупились от другого?» Березовский объяснил, что «таковы были правила» — конкуренция была не на аукционе, а до него.

Аналогичная конкуренция была на втором этапе залогового аукциона, на котором в мае 1997 г. Березовский и Абрамович стали собственниками заложенного им пакета «Сибнефти». Заявки реальных конкурентов — структур Онэксимбанка и Альфа-банка — были отклонены из-за «нарушения юридического регламента». А создать видимость конкуренции Абрамович попросил своего тогдашнего партнера Григория Березкина — заявку подал возглавляемый им трейдер «КомиТЭК». Деньги на необходимые по условиям торгов задаток и депонент «КомиТЭК» получил от структур Абрамовича.

Покупай на чужие

На контрольный пакет «Сибнефти» надо было $100 млн, а их у Абрамовича не было. Но Березовский познакомил его с владельцем банка «СБС-агро» Александром Смоленским и помог «сформировать [у банкира] желание» помочь.

Схема в итоге была такая. Входившие в «Сибнефть» компании заняли денег под залог своих долгосрочных экспортных контрактов (Абрамович торговал нефтью «Сибнефти» и сумел договориться об этом с ее руководством). Эти деньги были положены на депозит в «СБС-агро». А «СБС-агро» открыл кредит Абрамовичу на покупку «Сибнефти». То есть фактически «Сибнефть» была куплена на ее собственные деньги.

Не менее красивая схема была использована при покупке алюминиевых активов. Эта сделка, по рассказу Абрамовича, выглядела так. В 2000 г. он за $575 млн купил у Trans World Group три алюминиевых завода и глиноземный комбинат. Переговоры проводил Патаркацишвили. «Без Бадри бы я туда не полез никогда. Там каждые три дня кого-то убивали. Мне такой бизнес был не нужен», — объяснял Абрамович. А потом Олег Дерипаска (с партнерами) и Абрамович (с партнерами) объединили свои алюминиевые активы в «Русал». В ходе сделки Дерипаска заплатил Абрамовичу те самые $575 млн. «Сделка с Дерипаской покрыла все, что мы должны были заплатить за активы», — признал Абрамович. То есть долю в «Русале» он получил фактически бесплатно.

Избегай налогов

Из материалов суда следует, что «Сибнефть» использовала внутренние и внешние офшоры.

С 1998 г. «Ноябрьскнефтегаз» (основная добывающая компания «Сибнефти») продавал 98% нефти посредникам, зарегистрированным на Чукотке и в Калмыкии, а те перепродавали ее «Сибнефти» по цене в 2-3 раза выше. Возможность не платить в офшорах региональную часть налога на прибыль снижала его ставку для компании с 35 до 11%. Чтобы снизить ставку еще вдвое, в эти компании оформляли на работу инвалидов.

В 2001 г. калмыцкие трейдеры были присоединены к «Сибнефти». Тогда Счетная палата подсчитала, что собственная прибыль «Сибнефти» до налогообложения в 2001 г. была лишь 1,75 млрд руб. А после присоединения трейдеров «Сибнефть» получила еще 29,79 млрд руб.

Экспортируемую нефть покупали у «Сибнефти» два одноименных трейдера Runicom — швейцарский и гибралтарский. Абрамович допустил на суде, что за 1996-2000 гг. их прибыль могла составить сотни миллионов долларов.

Плати наличными

В суде выяснилось, что Абрамович выплатил Березовскому и Патаркацишвили миллионы долларов наличными. «Обычно это были устные просьбы. Бадри мог позвонить, прислать инвойс, [попросить] перевести деньги куда-то или принести $50 000 в клуб… Березовский часто звонил, когда ему нужны были деньги», — вспоминал Абрамович.

Сотрудница компании Абрамовича Марина Гончарова рассказала в суде, как в 1995 г. она поехала с сумкой, в которой лежал $1 млн, в клуб «ЛогоВАЗ» к Березовскому. «Ваша честь, — пожаловалась она судье, — не знаю, представляете ли вы, что такое миллион долларов, но это очень тяжело». Ее не хотели пропускать, но она настояла и прошла в кабинет Березовского. Он разговаривал по телефону и так рассердился, что она вошла без спросу, что швырнул телефон в помощника. Она «просто поставила сумку и ушла». Позднее, вспоминает свидетельница, ей звонил Патаркацишвили и она возила новые сумки с деньгами.

При этом никаких документов о платежах не сохранилось. «Эти документы уничтожены?» — поинтересовался защитник у Абрамовича. «Они просто не сохранились… могли просто быть записаны в какой-нибудь блокнот», — ответил он.