Шестого мая Навальный, Удальцов, и даже жвачный, травоядный Немцов не просто уселись на землю в живописном месте, с видом на реконструируемый кинотеатр "Ударник". Они впервые за всю историю московских протестов сделали политический жест, стали по-настоящему политиками. Это был единственный способ хоть как-то испортить настроение главному герою инаугурации, добавить послевкусия в вино, которое подавали в Кремле во время праздничного ужина.

Никакие речи, никакие резолюции не произвели бы сходного эффекта. Свидетельством удачи - и зверствующий ОМОН на бульварах на следующий день, и кортеж, летящий по пустому, перекрытому, фронтовому городу. Едва ли Путину приятно было хоть на секунду ощутить себя оккупантом в покоренной столице.

Организаторы митинга перестали быть бессмысленными "членами оргкомитета" и стали политиками. Они задали власти - старой-новой-меняющейся-неизменной - простой вопрос: а хватит ли жесткости, если на смену мирным карнавальным действам придет не совсем уже мирное действие? Ощущаете ли вы вообще эту разницу - между действом и действием? Власть ответила доходчиво, понятно, и так своим ответом увлеклась, что до сих пор не может остановиться, карая людей, зашедших позавтракать не в то кафе или вышедших на прогулку не на тот бульвар.