Все тут что-то возбудились на тему 57-й школы, где, оказывается, учитель «крутил романы» с ученицами. Поскольку у меня хорошая память, я помню, что в середине двухтысячных этот вопрос тоже всплывал. И был очень быстро затоплен взад. Более того, от имени педсостава был опубликован документ с названием типа «меморандум о лояльности» (могу ошибаться, конечно), воспрещающий публичную критику преподавательского состава. А сейчас - сами видите.

В тему педофильского скандала в 57-й школе. В романе Ивлина Во "Упадок и разрушение" есть персонаж - мерзавец, лжец, и все такое, но при этом выпускник школы Хэрроу. И вот по ходу романа он периодически всплывает, причем всегда в одном и том же контексте: его хотят за что-то повесить. И каждый раз находится какой-нибудь старший офицер (дело происходит на фронте Первой мировой), который обязательно произносит сакраментальную фразу: We can't hang an old Harrovian, после чего история повторяется - каждый раз со все более и более разрушительными для окружающих последствиями.

Просто шок. Я училась у этого учителя, это было очень давно - он только в школу пришел тогда. Тогда была перестройка в разгаре и учебники истории можно было выкинуть на помойку, он читал нам замечательные лекции по истории СССР и новейшей истории, они мне потом пригодились еще и в вузе. Он не просто давал материал - он учил методологии изучения истории ХХ века и такого ее феномена, как тоталитаризм в его различных модификациях. Цитировал Поппера и Ханну Арендт. У меня просто нет слов, не могу и не хочу это комментировать. Но не могу не сказать о том хорошем, что у меня с этим человеком связано.

По целому ряду причин мне немного знакома тема учителя, обвиненного в педофилии. И я хочу сказать следующее. 1. Человек невиновен, пока не доказано обратное. Не наоборот. Вина нуждается в доказательствах. Невиновность - нет.

По следам поста Кати Кронгауз напишу про 57 школу и про историка Бориса Меерсона, которого (внезапно) больше нет на школьном сайте. Я думаю, что разрастающееся и системное насилие над ученицами в старших классах, которое происходило больше 15 лет, дошло до своей финальной фазы. Думаю, школа в таком виде должна прекратить свое существование. Здесь нечего сохранять. Здесь нет никаких «традиций», кроме видимой всем традиции переступать через учеников, чтобы сохранить рабочие места, «несмотря ни на что» (то есть, несмотря на другие случаи домогательств, которых было более чем достаточно). И если кто-то хочет продолжать математические классы, их твердо можно организовать на независимой платформе.

В фейсбуке бурно обсуждается некий случай педофилии, о котором все знали, но все же и молчали по разным причинам. В комментариях спорят о том, надо ли было говорить об этом и если да, то как: друг другу по секрету или широковещательно.

Почитав веселую историю про 57ю школу я опять задумался о странностях формальных подходов. Ну вот как так получается, что человек, переспавший с девушкой накануне ее 18-летия - педофил, а через день - уже не педофил.

Не имею лично отношения к 57 школе, но колонка "Лайфа" (ставить ссылку намеренно не буду) - это пример текста, после которого хочется помыть руки (да, я такой брезгливый и, наверное, считаю, себя человеком с прекрасным лицом, если под определенным углом посмотреть).

Как маме ребенка, который учится как раз в этой школе, мне странно читать подобные обвинения. Могу сказать, что в школе много нормальных и принципиальных родителей и представить, что узнав, что с их детьми крутит роман учитель, они бы тупо молчали??? Ну все, конечно, в жизни бывает, но чтобы чуть ли не 16 лет дружно покрывать педофила, ну хрень, ей богу!( А вообще, если есть такие подозрения, то не колонки а-ля "если кто-то кое-где у нас порой" пишутся, а расследования проводятся. И только потом, имея на руках подтверждения - как минимум, обращения в правоохранительные органы - уже все это в паблик выносится.

А почитайте мою колонку про 57-ю школу, екатерину кронгауз и всю эту шоблу с интеллигентыми хорошими лицами, которые годами покрывают учителей-педофилов ради сохранения своего статус-кво.

Больше 16 лет мы знали, что учитель истории крутит романы с ученицами. Довольно симпатичный мужик, умный, ироничный, обаятельный. Немудрено было влюбиться. Мы были маленькие, а думали, что большие. А потом шли годы — мы становились больше, а его возлюбленные менялись и оставались маленькими. В какой-то момент еще в «Большом городе» я решила написать об этом, но там у всех дети учились, как-то просили не писать. А потом еще позже в журнале Gala я уже начала писать и даже поговорила с девочкой на несколько лет младше меня, но у нас в редакции тоже были люди, у которых дети учились и, несмотря на их ярую гражданскую позицию, тоже как-то просили не писать. Ну а тема-то такая, и так сомневаешься, а тут еще просят не делать — я и рада была.