Бывают в жизни моменты, когда я очень не люблю себя за то, чем порой занимаюсь. Вовсе не потому, что это дело мне безразлично. Наоборот. Иной раз посмотришь выдающуюся картину, чувствуешь ее, переживаешь за ее героев, думаешь по ходу просмотра и по его окончанию, думаешь… А затем подолгу вспоминаешь, будь то вечер, утро или день. Считаешь, что было бы неплохо о ней кому-то рассказать, или ответить на чей-либо вопрос касательно качества самого материала. Но до чего же в таких случаях не хочется этого делать. Куда проще уговорить человека, взять его за руку, и отвезти на просмотр. А затем еще одного, еще нескольких, и так далее. Так как иной раз слова являются очень лишними. Также и здесь. Не важно, сколько вам лет, если задаете себе вопрос, на какое поколение данная картина рассчитана. Мне 21 год, по ходу просмотра я вместе со многими смеялся и плакал на его протяжении. 

 Летом 1979-го в Бухаре сотрудник узбекского КГБ (Смоляков) беседует по душам с администратором местного ДК (Астрахан), попавшимся на организации левых концертов. В обмен на возможность явки с повинной тот предлагает сдать органам связанных с ним деятелей искусств; гэбист реагирует без энтузиазма, пока подследственный, отчаявшись, не выдавливает из себя фамилию «Высоцкий». Обладатель фамилии (неизвестный актер с эффектным компьютерным симулякром на голове) тем временем гоняет по Москве на «мерседесе» под Боба Марли, заглядывает на Таганку, чтобы объяснить Сергею Безрукову, как лучше играть Хлопушу в «Пугачеве», думает улететь в Париж к Марине Влади, но злой рок (Ильин) тактично разворачивает его.