Их книжки: Белова, Шукшина, Тендрякова - наших великих писателей деревенщиков, стоят у меня на полке, утыканные закладками, заметно потрепанные, но неизменно любимые. Когда обессиленный и опустошенный возвращаешься из московских суетливых и циничных джунглей в свой рубленый «в обло» деревянный дом, рука нет-нет и потянется к корешкам заветных книг. Бывает откроешь с любого места «Кончину» Тендрякова, «Земляки» Шукшина, «Привычное дело» Белова, и нет для меня лучшей психотерапии. Через каких-нибудь полчаса маленьким белым и очень теплым облачком возвращается в душу покой. 

 Не стало Василия Ивановича Белова – большого писателя, языкотворца, гражданина, отстаивавшего традиционные ценности русского народа, защитника чести, достоинства и справедливости. В своих всенародно любимых произведениях – «Плотницких рассказах», «Привычном деле» и других – Василий Белов показал красоту души простых русских тружеников, одним из первых в советской литературе обратил внимание на ужасающие условия жизни людей в колхозах, одним из первых отошёл от «классовых» канонов социалистического реализма. Позже в исторических хрониках «Кануны» он художественно описал технологию машины уничтожения русского крестьянства в конце двадцатых – начале тридцатых годов прошлого века. Он первым предложил рассматривать коллективизацию, как осмысленный и осуществлённый геноцид русского крестьянского сословия. И я согласен с этим утверждением. Судьбу миллионов русских крестьян разделил мой дед. Я читал судебные протоколы и представляю, как работала эта машина уничтожения.

 Для меня его уход воспринимается как личная утрата.  «Плотницкие рассказы», «Лад», «Кануны», «Год великого перелома»… Для меня, как, наверное, и для всех моих ровесников, это были не просто книги, это были настоящие учебники жизни. И сейчас, когда я время от времени перечитываю что-нибудь из произведений Белова, я вспоминаю свою малую родину, свое детство. Последний раз пару месяцев назад я перечитывал «Час шестый». И в очередной раз поразился, насколько точно автор описывает образы людей, насколько точно передает их чувства и переживания. 

 Скончался Василий Иванович Белов… Великий русский писатель, ставший классиком при жизни, лауреат Государственных Премий, орденоносец… Можно еще долго перечислять его заслуги, но дело вовсе не в них.

 Совсем недавно, в конце октября, ему исполнилось 80. Вот все эти юбилеи чертовы! Год назад всего через несколько дней после своего 80-летия умер ВасилийСтародубцев. Когда-то для меня, сугубо городского ребенка, беловские "Привычное дело", "Целуются зори", "Плотницкие рассказы" стали откровением и радостью. И эта вроде бы чужая - по крайней мере, соврешенно незнакомая жизнь - удивительной, интересной и близкой.

  Один из родоначальников "деревенской прозы", российский писатель Василий Белов скончался сегодня на 81-м году жизни. Автор знаменитых "Плотницких рассказов" и повести "Привычное дело" не перенес осквернения храма в родной деревне Тимонихе Вологодской области. Последние годы, фактически с топором в руках, литератор восстанавливал Никольскую церковь. После того как ее разграбили, В.Белов слег с инсультом.

 Царствие Небесное! Да, уходит первое поколение русских националистов советского периода. Это были талантливые и смелые люди, которые учились, как говорил С.Семанов, "самодумкой", проламывались сквозь глыбы советчины, с трудом отказывались от имперства (а многие до конца и не отказались). Часть из них - до конца держались за социализм и "Советскую Русь", потому что боялись, что под обломками государства, в условиях дикого капитализма русским будет еще тяжелее.

 Вчера умер русский писатель Белов Василий Иванович. Узнал вот только сейчас. Много хороших слов сказали о покойном, плохих не видел по крайней мере. Говорят, что не надо жалеть когда люди уходят из жизни по старости. Или что мы жалеем себя, это вполне возможно. Но Василия Ивановича Белова, мне его искренне жаль, как и всех нас с его уходом. Я тут высказывался, как-то ранее не очень лестно о "деревенщиках". Других-то вообще не было, за редким исключением. Для них русский народ и был только тот, что в деревне. Но хоть так(

 Стихия народной жизни необъятна и ни с чем не соизмерима. Постичь ее до конца никому не удавалось и, будем надеяться, никогда не удастся. В неутолимой жажде познания главное свойство науки — ее величие и бессилие. Но для всех народов Земли жажда прекрасного не менее традиционна. Как не похожи друг на друга две эти человеческие потребности, одинаковые по своему могуществу и происхождению! И если мир состоит действительно лишь из времени и пространства, то, думается, наука взаимодействует больше с пространством, а искусство со временем...