Ларс фон Триер вынужден был извиниться за публичное проявление симпатии к Гитлеру и нацистам. "Долгое время я думал, что я - еврей, и был этим горд и счастлив. А теперь я обнаружил, что я в действительности нацист, и это доставило мне удовольствие. И я хочу всем этим сказать следующее: я понимаю Гитлера и даже отчасти симпатизирую ему. Нет, это не значит, что я одобряю Вторую мировую войну или имею что-либо против евреев, хотя Израиль - это та еще головная боль" 

  Вообще пытаться засунуть Художника в прокрустово ложе какой-либо идеологии дело неблагодарное. Творческий человек - существо рефлексивное, нередко политически безграмотное. И если Художник избегает встать под знамена власти сознательно, то естественным выбором для него остается Свобода.

 Режиссер весьма остроумно сострил.  "Долгое время я думал, что я - еврей, и был этим горд и счастлив. А теперь я обнаружил, что я в действительности нацист, и это доставило мне удовольствие. И я хочу всем этим сказать следующее: я понимаю Гитлера и даже отчасти симпатизирую ему. Нет, это не значит, что я одобряю Вторую мировую войну или имею что-либо против евреев, хотя Израиль - это та еще головная боль. 

 Очередной день Каннского фестиваля ознаменовался грандиозным международным скандалом. Один из самых известных европейских режиссеров, датчанин Ларс фон Триер, объявлен персоной нон-грата и вынужден покинуть фестиваль.

 "Долгое время я думал, что я - еврей, и был этим горд и счастлив. А теперь я обнаружил, что я в действительности нацист, и это доставило мне удовольствие. И я хочу всем этим сказать следующее: я понимаю Гитлера и даже отчасти симпатизирую ему. Нет, это не значит, что я одобряю Вторую мировую войну или имею что-либо против евреев, хотя Израиль - это та еще головная боль. 

 Дирекция Каннского кинофестиваля объявила "персона нон грата" известного режиссера Ларса фон Триера, который на пресс-конференции в среду назвал себя "нацистом", говорится в коммюнике фестиваля.

 Знаменитый режиссер Ларс фон Триер неудачно пошутил на Каннской пресс-конференции, сказав, что он долго думал, что он еврей и хотел бы быть евреем. Но потом он выяснил, что он немец и, значит, нацист. К ужасу собравшихся, фон Триер сказал, что понимает Гитлера, и хотя не может назвать его «хорошим парнем», немного сочувствует ему. Говоря о своем отношении к евреям, режиссер окончательно запутался, сказав: «Я не против евреев, я очень даже за… ну, то есть, не очень даже, ведь Израиль — это такой геморрой…» В конце концов, говоря об эстетике своих картин, фон Триер сказал: «Мы, нацисты, любим масштабные вещи. Да, может, вы могли бы уговорить меня сделать «Окончательное решение» – ну, с журналистами…»